Не так давно в одном далеком-далеком ракетном полку служил один воин-пиджак, назовем его просто Вася. Для тех, кто не в курсе, пиджак – это лейтенант, получивший звание по окончании военной кафедры в каком-нибудь гражданском ПТУ и призванный на два года службы. Пиджака выделяет абсолютное незнание тонкостей военной службы, нежелание (или неспособность) их понять  и полно отсутствие инстинкта самосохранения. Хотя, некоторые и остаются служить, и, даже дослуживаются до полковников. Но даже и в этом случае слово «пиджак» преследует их до самой пенсии. Кадровые офицеры их недолюбливают, главным образом за то, что офицерское звание получили нахаляву. Хотя служить с ними хуево, сами по себе они большей частью они пацаны нормальные. И понять их можно.

    Вася был особый пиджак. На два года ему было суждено стать проклятием части и причиной двух инфарктов командира. Еще на гражданке он начитался каких-то умных книжек про войну и историю, а потому мнил себя ниибацца архистритигом, не меньше. На деле все выходило довольно плачевно. Практически с первого дня службы за ним появился хвост косяков и залетов. Не было ни одной задачи, которую бы Вася не смог не завалить. Все сыпалось из его рук, а солдаты откровенно забивали на него хуй. По-началу командование пыталось вразумить Васю путем жестокой ебли. Полгода ему почти каждый день промывали мозги все прямые начальники, включая командира части.  Его фамилия стала нарицательной и светилось на каждом подведении итогов. Его лишали премий, оставляли жить в части, даже пезды один раз дали, но тщетно. В конце-концов, однажды, во время очередной «вайны» Вася ушел в лес посрать и, блядь, заблудился там. Пять часов силами всей части искали Васю в лесу, а после два дня искали его табельное оружие, которое он как-то умудрился проебать (нашли, слава богу). После этого командир части приказал не ставить Васю в наряды (на боевые дежурства и в караулы его и так никогда не ставили), не выдавать ему оружие, и вообще стараться привлекать его как можно реже. Но Вася не мог появляться на службе и нихуя не делать. Он просто сгорал от любопытства, и поэтому любил задавать глупые вопросы и во все совал свой нос. Так как остановить это было невозможно, то пытались как-то контролировать, но не всегда это получалось.

    И вот, случилось однажды этому полку производить учебно-боевые стрельбы. Собственно сами стрельбы прошли охуенно, в смысле на оценку отлично. Когда учебные боевые блоки ракеты поразили учебные цели где-то на Дальнем Востоке, и все было закончено, боевые расчеты стали вылазить из недр земли на поверхность. А на поверхности была весна. Ярко светило солнышко, зенелела первая травка, а обосравшиеся от рева ракетных двигателей птицы истерично щебетали на еще голых ветках деревьев. Офицеры, из тех, кто постарше, сразу же убыли в заранее подготовленные места отмечать успех выполнения поставленной боевой задачи, а лейтенанты пошли смотреть, что же осталось после пуска от ракетной шахты.

    Естественно, в первых рядах шел Вася. Ему было жутко любопытно.  Ебать-колотить! Ведь это же настоящая ракетная шахта! Блядь, а как там сейчас внутри? А что если в нее плюнуть, да еще и сделать как в колодец «у-уууу», а потом эхо послушать? Одолеваемый подобными мыслями Вася не шел, а уже почти бежал вперед, и с каждым преодоленным метром сердце его билось все чаще и чаще.  Единственное, чего не знал Вася – это то, что чуть-чуть попозже к шахте должна будет подъехать машина и вылить туда целую цистерну  химикалий, чтобы нейтрализовать оставшиеся там компоненты  ракетного топлива (йад страшенный). А потому, достигнув слегка опаленной по краям ракетной шахты, Вася встал на четвереньки и героически засунул свое ебало в черную бездну, даже не удосужившись надеть болтающийся на сраке противогаз.

    Плюнуть в шахту Вася не успел, впрочем, как и сделать «у-уууу». Как он тогда не уебался вниз – одному богу известно, иначе бы его можно было смело номинировать на премию Дарвина. Выполнив в воздухе какую-то немыслимую акробатическую фигуру, Вася вскочил на ноги и, с грацией испуганной лани, побежал прочь от шахты, куда глаза глядят. Правда, если быть честным, то в ту минуту Вася ничего не видел, так как слизистая глаз получила хороший химический ожог, и, именно по этому  он со всего разбегу уебался лбом в мирно стоящий на его пути столбик. После чего Вася упал на землю и притворился шлангом. Помощь юному герою подоспела только через 5 минут, так как все, кто наблюдал за этим событием, были сражены острым приступом смеха и дергались в судорогах на молоденькой зеленой травке.

    То, что было дальше, рассказывать не буду. Скажу только, что Вася остался жив, и вроде бы даже здоров (если вообще можно так выразиться). Ни йад, ни стенка не восстановили баланса в природе. Он дослужил свои положенные два года и убыл в свой родной N-ск. Так же он стал, наверное, единственным офицером части, которого не то что ни разу не убеждали заключить новый контракт, а даже близко не намекали на это. Говорят, что командир части прослезился, когда подписывал Васе предписание и обходной лист, а после Васиного убытия, целых два дня находился в прекрасном расположении духа.