-Привет, Витольдовна! – сухонькая старушонка весьма распиздяйского вида вьюнком проскользнула в комнату, бухнула на стол немаленькую бутыль темного стекла.
(Виолетта Витольдовна, солидная величественная дама, изумленно уставилась на вошедшую),
– Гостей принимаешь?
- У вас, наверное, какой-нибудь праздник? – грудным голосом вопросила хозяйка, указуя перстом на бутыль. Надо сказать, что злосчастная  винная емкость весьма сомнительной чистоты была водружена на изумительнейшую скатерть ручной работы.
-Да не, наоборот … стресс снять надо. Душа болит, понимаешь. Ты это, милая,…стаканчики неси, неси, ни к чему преамбулу-то  затягивать.
И завозилась, устраивая щуплое тельце в кресле, сложила худенькие  ручки на животе.

Виолетта Витольдовна знала пришедшую довольно давно, но никак не могла для себя решить, как к ней относиться. В её классификации просто не было подходящего места для такого экзотического экземпляра. Временами старушонка  напоминала ей хитроватую  бомжиху, но само  то, что она работала гувернанткой у Таких людей, и то, как они относились к ней - возносило бабкино реноме на значительную высоту. Соседи, нанявшие на работу старушку не были ни идиотами, ни скупердяями, и чадо своё единственное хотели доверить только супер профессионалу. Вот и выходит….
Витольдовна такому выбору дивилась.

Но что поразительнее всего – бабка ей нравилась. То ли аура у неё была светлая, то ли харизма давала себя знать, х.з. Иногда бывало, что обе дамы встречались и подолгу беседовали по душам.

Старушонка резво вскочила, вытянула из бутыли домашнюю пробку, разлила по крошечным хрустальным рюмочкам темную жидкость.
Что за напиток? – подозрительно принюхалась хозяйка .
- Из старых запасов настоечка: травки-муравки разные…
И правда, пахло полынью и еще чем-то знакомым.
Бабулька опрокинула  рюмашку, прикрыла веки, прислушалась к себе.
- Нормально, нормально пошло. Отпускает потихоньку…
- Так что же всё-таки случилось? – взволнованно спросила хозяйка.
- Да Митя, Митенька мой в школу ведь идет, всё, кончилось детство золотое. Отдаю дитя во взрослую жизнь. Покидает меня птенчик мой, вылетает из гнезда насовсем – запричитала бабка. Большая слеза покатилась по сморщенной  физиономии, капнула на белоснежную скатерть. Хозяйка проводила её взглядом, покивала… Да-да, знаю. Стало быть закончилась  работа. Понимаю  – тяжело теперь придется на одну пенсию-то. Привыкли, наверное, к хорошим деньгам?
- Ну дура ты, Витольдовна, хоть и образованная! Разве я об этом? Ведь сколько их вынянчила, выпустила в жизнь, а  ведь каждый раз точно сердце на части рвется…

-Вот всё хочу вас спросить, какой вы воспитательной методикой пользуетесь. Мне это интересно как педагогу.
-Да ты учительница оказывается! – воскликнула бабка. Чему учишь?
- Я филолог. Сейчас уже не работаю, конечно, возраст не тот. Однако всё еще имею много учеников. На жизнь хватает, грех жаловаться.
-Ну и как думаешь, чему их учить надо?
- Жизни, жизни их надо учить. Вернее адаптировать к среде. Ребенок должен быть готов к нашей жестокой действительности. Должен иметь когти и зубы. Да-да, когти и зубы!

- Знаю-знаю. Коммуникабельность, целеустремленность. Адекватная оценка ситуации, стратегия. Реалисты и карьеристы. В хорошем смысле, конечно… хе-хе
- Именно. Успешных членов общества надо выращивать. А вы что?
-А я, милая, всё наоборот. Не надо моим деткам об жизни этой дерьмовой знать. Не их это жизнь, а ваша. Я ить не шестеренки машинные ращу.  Человеков. Учу их, что  есть мир истинный, от которого ваш мир – только осколок малый.
С самого рождения учу , пока скорлупа не затвердела как у некоторых прочих.  Им то доступно, что другим и не ведомо.
- И какова ваша метода, коллега, -  иронически спросила Витольдовна.
-А жись свою рассказываю, мысли свои. Я ить попиздеть люблю, ты знаешь…
- …я даже боюсь спросить кто у вас получается…

Старушонка посмотрела не неё внимательно и ответила просто:
-Моих детишек, милая, вы гениями называете. Гнобите их при жизни, а после – прославляете. Без них нельзя. Без них – ни прорывов в науке, ни роста душе…Жизнь у моих деток короткая, это правда. Горят они. Зато без их свету другим смерть.
А меня вот Господь всё никак не приберет. Давно живу, ох давно.
Миссия моя такая здесь. Ага.

Тишина длилась довольно долго. Виолетта Витольдовна крутила в пальцах рюмку, обдумывая эту идиотски странную информацию…
- И что, нашим соседям пришло в голову сделать своего сына гением? – наконец спросила она? Почему??? Они же здравомыслящие люди!
- Сама удивляюсь – старушка пьяновато улыбнулась, развела руками. Тщеславие, наверно. Можно же будет говорить: «А вы знаете такого-то? Так это мой сын!» - Ништяк, да?!
Хозяйка вздрогнула и посмотрела на бутыль. Уровень жидкости там  действительно сильно понизился. «Вот это мы надрались», -  подумала она.
- И что, все ваши дети – гении?-  спросила она
- Да, милая, я ж не всех на воспитание беру, а тока тех, кто с искрой Божьей. Сама ращу,
чтоб, значить, не загасили её, искру эту неумелые руки.
- Мда……поверить не могу. Бред какой. Ну, хоть пример приведите!
- Да прекрати, ты и сама баба умная, допетришь.
-Ну а самый любимый кто?

Старушонка задумалась, оперлась подбородком на кулачок.
-Всех  люблю… Однак роднее всех  Сашенька был. Чистый огонь!
Неказистенький вроде, а душа – океан огромный. И смышленый-то, и  добрый…А уж мечтательный был! Да что там…Вот на эту ниву россказни мои и упали…
Прожил жизнь играючи…да…Много любил, много  пил, много дрался. Рано ушел. Почему погиб? Да из-зи баб, конечно.

- И это ваш гений??? Хозяйка облегченно вздохнула – разъяснились пьяные бабкины бредни.
- Ах, понятно теперь, гений - это потому что ваш.
Ну, знаете, это  для вас он хороший, а для других…. Хулиган, да еще и наркоман был небось! И зачем небо коптил?
Бабкины слезы закапали часто-часто.

Виолетта Витольдовна застыдилась своей грубости.
- Да ладно, Родионовна! Будет вам! Доброе вы сердце!

Старушка сердито отерла глаза, буркнула:
-пойду вещички собирать, поздно уже, - и засеменила к выходу.