Отслужив год на площадке «Полоска», упомянутой мной ранее, был отправлен на последние полгода службы практически на курорт. Все-таки в СА были и разумные инструкции, граничащие с милосердием. Транзит «Полоска» - Воркута-Норильск - «Черноостровск» с чередой вертушек и грузовых самолетов. Слегка эту рутину нарушил вылет из аэропорта «Валек», когда наша перегруженная глубинными насосами вертушка пролетела пару десятков километров и дала дуба. В смысле затряслась как от переохлаждения да так, что я не понимал как пилоты вообще что-либо видят.  Лично у меня попытки глянуть в иллюминатор заканчивались рвотными рефлексами. Дотянули обратно, сели, и наш Ми-8 облегчился, пустив под себя огромную лужу масла, или чего там еще. Сутки на ремонт и полет к конечной цели продолжился.

Все, приехали -  конечная. Пару суток назад арктическая тундра, а тут тайга. Настоящая. Что сразу поразило, так это полное отсутствие ветра, кристальная прозрачность воздуха, невозможность обозреть горизонт, легкие приступы клаустрофобии и ЗАПАХ. Тот самый пресловутый запах Тайги. После стерильного арктического воздуха, этот пробивал посильнее породистых шишек.
На самой площадке была вода. Без лимита по времени, и ее не надо было добывать. Настоящая русская баня! Как только вышел из расчета, сразу поперся в тайгу. Оказалось, что без лыж и причем очень широких там делать нечего. Из-за отсутствия ветра, снег не трамбуется как в тундре и достаточно сойти со звериной тропы, или снять лыжи как сразу урюхаешся, да так, что без посторонней помощи и не выбраться. Поначалу очень трудно было с ориентировкой, привык обозревать горизонты. Потом научился ориентироваться по зарубкам и использовать распадки, обычно уходившие к Енисею.  Первый выход удивил кажущимся отсутствием живности в тайге, и это при обилии разнообразных следов и звериных троп шириной более метра. Только кедровки, да белки. Последние просто хамло. Скачут по деревьям в сопровождении, матерятся по своему и при удобном случае очень метко сыпят шелухой от шишек. А дело все в том, что как бы ты тихо не передвигался, один черт как слон в посудной лавке, это в таежной то тишине.

Как-то сразу скарефанились с прапором начальником, оба охотники. Он допустил к своему арсеналу – пятизарядка МЦ21-12 и мелкашка. Еще  у него была лайка. Это не те лайки, что смотреть жалко, которых в городах держат, а самая настоящая сибирская лайка. Практически полудикая, живущая только на улице не смотря ни на какую погоду(зимой вытаивает лунку в снегу, в ней и отлеживается). Их вообще не кормят. Необходимое добывает в тайге, или получает свою законную долю на охоте в виде ободранных тушек соболей, белок и прочей живности. Обычно они относятся к человеку как к пустому месту, но стоит подойти к ней с ружьем… Ты для нее становишься полубогом.  Она визжит, бегая вокруг тебя с дрожью нетерпения и постоянно порывается вперед, оглядываясь «а не передумал ли?».

Начал с привычного. Стал ставить петли на зайцев. В тайге это оказалось проще, заячьи тропы набиты так, что по ним ходить можно. Обычно выбирал на склоне. Подходишь к тропе так чтоб ее не пересечь, ставишь петлю. По краям втыкаешь ветки, образуя коридор. На куропаток немного по-другому. Ищешь места кормежки, делаешь холмик из снега а в вершине устанавливаешь проволочную острогу с петлей. Что их тянет на бугор, мне и сейчас не понятно. Правда, куропатки мелкие. В тундре их два вида – черноуски и таловки. Последние самые крупные и пугливые. А в тайге они мне голубей напоминали. Рябчик, так тот и того меньше, зато необычайно вкусный, с белым как у курицы мясом.  До меня солдаты охотились редко, поэтому пришлось провести ликбез местному повару узбеку на тему «фкусно жрать» из дичи. Впоследствии он выдавал кулинарные шедевры.

В детстве читал про охоту на глухаря. Про «ток» и как все это сложно. Здесь все намного проще. Кстати когда первый раз его увидел, а это прапор принес в казарму живого глухаря (выстрелом только оглушил по касательной), слегка офигел. Такого реликта еще не доводилось видеть. Здоровенная птица, весом до пяти килограмм, черно-бурым окрасом с белыми крапинками на спине, над глазами ярко-красная мясистая бровь. Смотрел на него, такое ощущение, что видишь динозавра настолько он необычен. Мясо на вкус тоже довольно специфичное, а все потому, что зимой он питается хвоей. Но как трофей!..

В тайге при наличии навыков может и ребенок охотится, особенно если есть лайка. Оденешься, нагрузишься припасами, берешь незаменимую в этих местах мелкашку и в путь. Счастливая лайка рванула вперед. Ты идешь по своему «путику» ориентируясь по зарубкам и где надо обновляешь их. Смысл в том, что ты должен видеть следующую зарубку от того дерева на котором предыдущая. Лайку не видно и не слышно. Она нарезает вокруг тебя большие круги. Как только услышал лай, бросаешься на звук. Собака «работает». Вся ее задача – это непрерывно облаивать дичь до подхода охотника. Подходишь, лайка уперевшись передними лапами в кедр и задрав морду непрерывно брешет. Смотришь по ее взгляду и обнаруживаешь глухаря. Тот абсолютно не обращая на тебя внимания, с тупым презрением во взгляде, созерцает беснующуюся собаку. Сухой выстрел мелкашки, и со звуком выбитой подушки глухарь падает в снег. Радости полные штаны! Барахтаясь в снегу, достаю глухаря. Первый! Тяжелый гад! Еще тащить надо. Гордость распирает.  Лайка, оглядев эту картину свысока,  тут же исчезает – это не ее добыча.

Опять слышен лай и попутно злой стрекот. Ясно, собака жрать хочет, загнала белку. Мне шкурка без надобности, но поощрить компаньона необходимо. Шлепнул несчастную белку, снял чулком шкуру, бросил лайке. Устраиваем общий привал с перекусом. Смотрю вокруг, опять поражаюсь кристальной чистоте воздуха. Где-то в вершинах деревьев гудит ветер. Кедрач стоит стеной. Кстати, привычное нам название кедр, на самом деле противоречит науке (и тут им неймется!). Видите ли, это хвойное дерево называется сибирская сосна, да та самая, что производит шишки и орешки, а кедр по-научному, у нас не водится. Вот так-то.
Идем обратно, по дороге подстрелил пару рябчиков и по просьбе прапора несколько кедровок для наживы. Позже еще много раз добывал и глухарей и тетеревов. А вот что еще впечатлило, так это наш совместный с прапором выход на соболя.

Наметили на утро воскресенья. А в ночь с субботы, я проторчал у телевизора (по тем временам, у нас было спутниковое ТВ!). Утром зашел, и сказал, что не спал всю ночь и протопать около тридцати километров наврятли смогу. На что он достал из шкафа высушенный корень женьшеня (х/з где он его надыбал) настрогал мелкой стружкой в кружку и настоял кипятком. Когда я его выпил, реально получил бодряк и прилив энергии. Причем в последствии никаких постэффектов, как от синтетических допингов.

К слову. Соболь живет семьями, и каждая семья занимает большую территорию. Потому «путик» очень длинный. Снасть на соболя называется «взбежка» - это прибитая к кедру толстая ветка, с наклоном от земли, а на вершине вырублено место под капкан, где он и стоит привязанный к ветке цепочкой. С края вершины ветки, подвешена привада, как правило тушка кедровки. Соболь никогда не будет пытаться брать наживу снизу, а взберется по ветке и попытается сверху подцепить тушку. А там его и ждет капкан. В отличие от привередливой лисы, ему по барабану на запах железа, капкан хоть мазутом измажь, не то, что вываривай. Ушли рано. Удивляло, как прапор ориентируется. На зарубки ноль внимания и ни разу не заплутали. Вернулись уже в полной темноте, добыв одного(!) соболя и настреляв попутно птицы. Причем соболь был живой к нашему приходу. Я его в казарму принес и выпустил в курилке. Было ощущение, что он в невесомости. Шуровал и по стенам и по потолку. Его поимка стоила нескольких укусов.

Когда приезжали местные охотники на снегоходах, устраивали охоту на лося. Были там еще и охотники «бичи» без документов, а кто и просто беглые с зон. Жили в тайге, к нам приходили на обмен. Шкурки соболей на припасы. Те умудрялись ловить медведей в петлю(!) и ставить на лосинных тропах листы металла с вырезанной в центре звездочкой. Лось проваливался в прорезь, лапа застревала, а другими он стоит на том же листе. И тут кто быстрей успеет - либо охотник, либо волки.  Видел, как медведа в петлю ловили. Там целая система блоков с огромной колодой, петля из мощного троса. И когда он там попадается, его подбрасывает и давит. Так эта зверюга еще успевает почти до половины мощный кедр когтями прошкрябать.

С медведом у меня своя история. По осени стало опасно ходить в ватерклозет типа сортир, что стоял за казармой. Рядом с ним была бытовая свалка, и на нее повадились ходить медведица с пестуном. Пестун – это взрослый медвежонок размером с мамашу. Сперва днем разглядывали следы,  а потом, как-то вечером меня приперло. Сижу на толчке, и тут, буквально в паре метров за стенкой слышу ворчание и возню медведов. Скажу честно, обосрался на пару месяцев вперед. Как выйти, тоже не знаю. И так до вечерней поверки, где определилось мое отсутствие. Короче, командир дал добро, и мы с прапором устроили сафари.

Вооружились двумя АК-47, и по паре рожков на брата. Рядом со свалкой был складской сарай. Вот на его крыше и залегли. Наружное освещение площадки погасили. Лежим, ждем. Я в небо поглядываю, кемарить начал. Тут тычек в бок. Очень аккуратно переворачиваюсь, пытаюсь вглядеться до боли в глазах. Нихрена не видно. И тут прапор дал очередь. В долю секунды в мозгу определилось, что бьет почти в упор где-то метров пятнадцать, а куда, не вижу. Сориентировался по его огню и надавил на крючок. Влупили по рожку. В ушах звон от стрельбы. Быстро перезарядились. Дальше по уговору должны были врубить иллюминацию, а они чего-то медлят! А тут еще выяснилось, что забыли фонарь. Прапор говорит, чтоб я спускался потихоньку,  типа прикроет. За что был послан нахуй без соблюдения субординации. Хрен знает кого завалили(и завалили ли вообще?). А вдруг пестуна, и мамаша обуреваемая планами мести рядом. Сидим, препираемся, и тут врубили «сириусы».  На границе начала леса видим бугор. Ага, завалили-таки! Аккуратно спиной-к-спине спускаемся. Прапор орет- «шкура моя!».  Да хрен с ней. Подходим. Медведица. Уже слышен шум приближающегося трактора…

Когда в бане разделывали медведа, шкура не досталась никому. Кто служил, тот знает, что это за машина АК-47. И при этом никто не промахнулся. В общем это было не сито, просто бок был разорван. А медвежатина не понравилась. Может, готовили не правильно? Зато желчь и жир пошли в дело.

Было еще много чего. Вообще тайга оставила неизгладимый след в душе. Очень хочется еще раз там побывать. Просто на отдыхе, а не наездами по работе.