Недавно какой-та канал буржуйский смотрел пра жывотных (то ли «дискавери», то ли «энимал планет», чёта в этом роде). Смотрел минуты три от силы, потом убежал до унитаза блевать, причом блевал раз в десять дольше – с полчаса примерно.

Передача там была пра горных гарил в Африке, йобнутые пендосы снимали. Ахуенный кадр крупным планом: гарила сцука раскорячилась, блять, как штангист под сваей штангой, ебало скривилось с таким же выражением типа «песдец, щас йобнусь от напряга», и лезет из этой гарилы зелёное гавно толстенной такой колбасищей, блять. А она задней лапой (песдец!) достаёт гавно из своей сраки (ахуеть!) и начинает иво жрать (ибануцца!).

Голос диктора начал песдаболить чёта типа «для наилучшего усвоения питательных веществ горные гарилы употребляют в пищу…» дальше я не дослушал, патамушта зафтрак уже выскакивал из жылутка. Еле успел передоверить всё напрасно съеденное унитазу.

Педагогическая, блять, статья в специализированном издании на ахуенно важную тему: «пачиму дети ташшут в рот всякую пакость, которую на полу и на земле находят». Оказываеццо, патамушта язык сцуко чувствительный, а другие органы чувств у малышни исчо слаборазвиты. Вот они языком всё и осчупывают, а бывает, што и жрут свои казяфки.

При прочтении статьи я фспомнил, как облевалсо впервые в жизни. На прогулке достал казюлю из ноздри, ахуенную – с гадюку размером, и стал осматривацца – куда бы её девать. Тут кто-та из приятелей подваливает: «так ты съешь её, я вот ем и ничо, мне даже нравицца», берёт и съедает мою соплю. Я облевал всё вокруг, немного попало и на курточку, а отчищавшая её нянечка думала, што я бухой.

Узнал из строго научнова медицинскова журнала про какую-то зверскую болезнь. Называецца как-то хитрожопо – синдром Гриншпуна или чёта в этом роде. Кароче суть балезни: чел долго не срёт, гавно типа копит. Причом «долго» - это не два-три дня. Бывает, што больные такой жуткой болезнью не срут этак с месяц примерно.

Естессно, брюхо растёт (жрать-то продолжают), в брюхе всё гниёт и киснет. Пердежом таких больных можно снаряжать газовые баллончики, а одним таким газовым баллончиком можна запросто разогнать к хуям двести-триста агрессивно настроенных гопников. Мой хилый, как дыхание мышонка, пердёж по сравнению с ихним -  ураганным и огнемётным - наверняка показалсо бы нежнейшим ароматом (я таких больных не видал ни разу, но четал о том, как себя чувствовали люди, с ними контачившие).

А затем, какда уровень говна уже по шейку почти, происходит высерание. Килограммов по дваццать-триццать за один раз вываливаеццо. Блять, триццать кило – это половина моево веса! Даже не знаю, как унитазы этих людей с таким реским наплывом работы справляюццо. У меня после знакомства со статейкой об этом синдроме рвотные позывы стали осчусчацца при виде толстых людей и беременных бап. Так и кажеццо, што они в брюхах не сало и эмбрионоф носят, а говна пуда полтора.

При запредельной пьянке и алкагольно-закусочных отравлениях помогает, как известно, приём щекотания пальцами задней части горла. Но, во-первых, негигиенично, во-вторых, можно неровными ногтями горло поцарапать. Теперь, пожалуй, запросто смогу помочь бухим корешам вызвать зблёв – пачетаю им чо-нить научнае. Хотя у них даже при слове «наука» уже рвотные позывы начинаюццо.