-И что, ты даже его не видела?
-Один раз, но мы не говорили, да ну на фиг. Он меня боится. Когда женщина сильно любит, ее начинают боятся. Я стараюсь больше об этом не думать. Проехали.

Мне показалось, что я падаю в пропасть, потом резко натянулись ремни, как на американских горках, на которых катался еще в школе, воздух попал в легкие, сердце забилось часто, постепенно приходя в привычный ритм. В ее глазах отразилась влага, наверное, почудилось. Мы завтракали в почти пустом кафе за привычным столиком у окна. Город проснулся, солнечные лучи переливались в многочисленных стеклах и свежих сугробах, электронный термометр показывал значительно ниже нуля.

-Я под одеялом абсолютно голая. Сейчас я раздвигаю ноги, и рукой трогаю свою бритую киску, осторожно развожу губки и засовываю пальчик внутрь. У тебя встал?
-Ты же знаешь… счас народ догадаецца, у меня на лице уже все видно, и не только. Хорошо джинсы тугие.
-Другой пальчик вставляю в попу. О-о-о, как хорошо. Беги в туалет, подрочи.
-Бля, я ж не умею. Фсе, пиздец мне, севодня не усну. Ну пачему я не магу за тобой заехать?!

Кошмары мне не снились давно, настолько, что я перестал представлять, как они выглядят. Каждый в детстве, наверное, падал в бездну, просыпаясь в последнее мгновение, или вдруг застывал на месте, не в силах пошевелиться, спасаясь от смертельной погони. Сны, начавшие мне сниться, не напоминали описанные мастерами психоанализа, они были законченными по сюжету, подчас сексуально извращенными и неизменно повергали меня в чувство полной безысходности. Пробудившись, я пытался вскочить как можно быстрее, включить яркий свет, начать какое-то движение, освобождаясь от черного наваждения.

-В общем, я начала с ним заигрывать, трогать кубики, прижиматься, а он стоял рядом и смотрел. Тебе не нравится, когда я об этом говорю?
-Лучше рассказывай, переживу. Передача «Хачу фсе знать» гыгы.

Я никогда не был в Иль де Боте. Один раз я практически там оказался, но магазин уже закрывался; странно, было не поздно, по торговому центру шлялись толпы людей, а вход туда медленно закрывали алюминиевые варота. Я пастаял перед ними пару минут, а спустя неделю решил что никогда не пайду туда. Я прошел двое врат, третьи мне не асилить. Я еще не знаю что может случицца, просто наложил табу. Ведь когда у человека нет веры, он сам ограничивает себя, придумывая запреты. Я ебанулся наглухо, паэтому выдумал самое убогое ограничение. Видима, по мере прагрессирования паранойи паявяцца новые.

-Знаешь, менструальная кровь - реальный приворот.
-Слышал, что то типа с ферромонами связанное, а ля полунаучное.
-Я проверяла, это серьезно. Мужики зомбируются, могут сутками у подъезда сидеть, не есть, не пить.
-Так, ебать-калотить, щас буду вспаминать: я у тя отлизывал в месячные?

Хуй знаит, скока надо выпить крови, чтоб сайти с ума от деффки. А может ваабще нисколько? Не стоит заморачивацца, анализировать, раскладывать по полочкам, выворачивать сибя наизнанку, придумывать причины. Но и скулить или наоборот арать как мартофский катяра тоже не буду. Ктота шибко умный сказал: «Если ты можешь сформулировать ПОЧЕМУ ты любишь – это не любовь». Не хочу и не буду, если надо буду любить вопреки, я знаю что это такое, надеюсь фтарой раз будет последним.

-Мама не дала мои старые фотографии – говорит, пусть любит какая сейчас.
-Заебись, ага, увидел – пабежал бы искать ту, что раньше. Ржунимагу.

Паэтому ХУЙ на фсе! Забить на ревность, придурь, условности, научиться любить и гаварить по утрам банальные, но искренние слова: «Солнышко, котенок, зайка – я тебя люблю!» вместо «Эй, пелотка, можыт атсасешь»..
Ссу на вас! (с)