Петр Петрович вытер испарину и напрягся еще раз, выдавливая последнее. Душевно вышло. Он вытер зад хорошо измятой страницей заводского «Гудка» и дернул за цепочку, чтобы спустить воду. А воды не было… Он аккуратно прикрыл кучу бумажкой. В глаза ему бросилась надпись «Занимайтесь производственной гимнастикой!» Петр Петрович устало вздохнул – куда ни плюнь, везде эти лозунги! И что самое интересное, совершенно непонятно, кто же их пишет! Были и такие, кто считал, что эти лозунги добавляются в газету программой автоматически при верстке.

Однако запах становился нестерпимым, а воды все не было, и Петр Петрович решил, что смоет все это творение кто-нибудь следующий. Он вышел из кабинки и увидел компанию бездельников, которые вечно ошивались в туалете вместо работы. Тунеядцы сразу потянулись на свежий запах… При этом они издавали бессмысленные восклицания, вроде «Первый, нах!», «В пятерке по-любому!» или «Ща посмотрим…». Кто-то соригинальничал, сказав : «А креатив-то – гавно!»

Первые двое зашли в кабинку, осмотрели творение, смачно выругались при виде газеты с лозунгом и сразу вышли, зажав нос. Один из них пробормотал что-то про читеров, которые житья не дают и везде пролазят. Петр Петрович, заинтересованный подобной активностью, решил задержаться, но пока решил помолчать, поскольку ничего не понимал.

Проходящий мимо работник службы экологического надзора, держащий в руках свой извечный дозиметр, который в народе называли «хуйнямометром», зашел, привлеченный толпой, обступившей кабинку. Растолкав всех, он сунул прибор прямо в кучу и громогласно и безапелляционно заявил: «250% по хуйнямометру! Опасно для жизни!». Кто-то дал ему пинка и эколог зарылся носом в кучу, разметав ее по поверхности очка. Нимало не смутившись, он заявил: «А нет! Ошибся – 238%.» После этого он сказал: «О! Меня зовут! Я слышу чей-то голос!» И убежал.

Собралась уже порядочная толпа. Пришли две местных знаменитости: дедуля, ответственный за ТБ, большой любитель облапать молоденькую практикантку и техник Голопупенко. Дедуля проворно пролез сквозь толпу, ущипнув при этом за задницу секретаршу, и навалил кучу поверх уже имеющейся, нимало не стесняясь окружающих. Большинство высказалось, что у него вышло даже лучше, чем у автора.

Голопупенко прославился тем, что однажды, напившись спирта, отливал в лужу и упал в нее. Придя в себя, он увидел свой член, облепленный грязью. Спирт превратил его отросток в королевскую кобру, которая пытается залезть в его штаны, и Голопупенко, схватив первый попавшийся камень, со всей дури долбанул «змеюку»… После этого Голопупенко называли не иначе как Мангустом-эстетом. А эстетом потому что спирт он предпочитал закусывать шоколадкой.

Эстет попытался оправдать свое прозвище и пробубнил что-то рифмованное… В туалете собралась уже порядочная толпа. Каждый пытался блеснуть эрудицией и высказаться по поводу качества и количества, наличия яиц глистов и аромата…

Петр Петрович плюнул на уже заплеванный донельзя пол и ушел…

К ночи в туалет заглянул главбух. Он отлил поверх остатков кучи и высказал свою очередную Великую Мысль. На звуки голоса главбуха в туалет потянулись ночные обитатели завода – сторожа, уборщицы, охрана… Они начали кидать бумажками в очко, причем каждое сотое попадание отмечалось очередным глубокомысленным высказыванием главбуха и обещанием выписать премию.

Узнав обо всем этом, Петр Петрович зарекся справлять большую нужду в заводском сортире и в будущем забегал туда, только если уж очень припечет или поел в столовой несвежего супа.