Закат заворожил. С  балкона хорошо было видно, как алое холодное пламя расползлось по горизонту, прихватило пожарным светом маленькие коробочки домов справа от МКАДа – кажется, Северное Бутово; по лесу поползла густая тень, и солнце грузно осело на землю где-то за лесом. За спиной звенели стаканы, шаркали ноги в домашних тапочках.
- Нравится? – Мила подошла неслышно, обняла за плечи.
Теплов кивнул.
- Сашка молодец. Хорошая квартира, вид из окна на лес… Я тоже такую хочу.
Теплов пожал плечами.

- Ну, а тебе чего бы хотелось? Только не нуди про домик в деревне. Сдохнешь. – Сашка отправил в рот следующую щепоть соленого арахиса, запил пивом. Теплов поморщился. – Там ни дорог нормальных, - продолжал Сашка, подливая пива в бокал, - ни баб, ни работы. Сбежишь.
- Я на другое деньги потрачу, - пожал плечами Теплов и закурил.
Сашка усмехнулся.
- Ну-ну. Твои сто штук никому в хер не уперлись. Вон, - Сашка кивнул в сторону остывающей от дневного гула кольцевой, - однуха в области – твой потолок.
Теплов отставил пиво, налил водки и махнул залпом.
- Лучше есть вариант. Лучше.

- Я сначала не верил. Думал, подстава какая-нибудь. Оказывается, нет.
Теплов вел машину, не высовываясь из своего второго справа ряда. Стадо железных насекомых  вокруг рычало, нервничало в многокилометровой пробке, тут и там суетились в поисках более быстрой полосы самые нетерпеливые.
- Дом. Целый дом. Бассейн, четыре спальни, два километра от океана. Годовой перепад температур на Островах – девять градусов. Девять. Ты можешь себе представить?
А Сашка вертел головой по сторонам, нетерпеливо прихлопывал по коленке. Посмотрел на Теплова с жалостью и пониманием.
- Теплов, ты идиот. То у тебя усадьба в Воронежской области. То в Питере двушка. Теперь на Островах вилла.
- Дом,  - с досадой поправил Теплов.
- Дом, хуй с ним. Но на Островах. А что ты там делать-то будешь? Твои левые регистрации и справки из медкомиссии там никому не нужны. А? Теплов? На пальму за бананами полезешь?

- Теплов, ты дурак или издеваешься?
Мила сидела растрепанная, блузка валялась на полу, левая бретелька лифчика кокетливо лежала на локте. Теплов засопел, потянулся к груди..
- Да пошел ты.
- Мил, ну ты чего? Тоже мне серьезный разговор…
- Да пошел ты! Ты заебал уже со своими мечтами, понял меня, Теплов? Я простая баба. Нахуй мне твои Острова. Я хочу свой угол здесь. Хочу женой быть, а не шалавой, которую все завтраками кормят да жениться обещают.
Мила нервно натягивала блузку, волосы наполовину закрывали лицо.
- Я пошла.

- Ты же говорил, дом твой сто пятьдесят штук стоит? Всего тридцать не хватает. Возьми у меня, потом отдашь.
Сашка фыркнул тяжело, сдвинул банную шапочку на затылок, потянулся за следующей банкой пива. На верхней полке исправно натопленной бани было невыносимо, нечеловечески жарко, но Сашка кряхтел только и потягивал холодное пиво.
- Или у мента впадлу брать, а?
Теплов вылил на себя ковш холодной воды, крякнул, полез было наверх, но на предпоследней остановился обреченно, сел и промокнул  лоб махровым полотенцем.
- Нет, Саш, спасибо. Не хочу я брать в долг. И тридцать штук здесь не помогут. Там еще земельный налог заплатить надо будет. Хотя и не в этом дело.
- А в чем? – Сашка плеснул пива на камни, в ноздри сразу ударил густой кисловатый запах.
Теплов пожал плечами.
- Капиталец нужен. Хотя бы штук сто.
Сашка хохотнул.
- Ну, братец… Ты свои вшивые сто двадцать тонн гринов десять лет копил. Десять. – снова пивом на камни. – Сколько помню тебя, как мы с тобой дембельнулись, ты всё деньги копил.
Теплов пожал плечами.
- Что-нибудь придумаю.

Помогла мать. Помогла неожиданно, ничего не зная о мечтах Теплова. Пришла однажды с работы, из библиотеки на Преображенской, села смотреть телевизор. Такой ее и нашла соседка, сидящую в кресле перед телевизором, будто спящую.
Теплов равнодушно смотрел, как грузчики выносят из квартиры старую мебель.
- Сейчас к нотариусу, - напомнил риэлтор, ушлого вида молодой человек с короткой бородкой. Теплов кивнул.

- Ну, ты это… Я ж ее для будущего сына в общем-то покупаю, мне она нахрена… - Сашка топтался в дверях, ключи от квартиры позвякивали в руке. – Ты живи здесь, если что, а, Теплов? Все-таки мамки твоей квартирка была. Я же с тебя денег не буду брать.
Теплов улыбнулся.
- Спасибо, Саш. Разве что ненадолго.

Вместе с накоплениями получилось триста тысяч.

Дом на Островах и впрямь оказался сказкой. Сказочными  были  океан, чистое небо  без облаков, аккуратные, будто нарисованные пальмы. Темные асфальтовые дороги, по одной полосе в каждую сторону, деликатно напоминали, что в раю этом живут люди.
Теплов купил кабриолет легкомысленного белого цвета, юркий и экономичный. Созвонился с компанией, которая обслуживала установленную на крыше дома спутниковую антенну, на ломаном английском объяснил, что ему нужен Интернет и телевидение. Вечером встретил улыбающихся настройщиков, предложил им виски (все так же улыбаясь, они отказались), попытался выяснить, где здесь ночной клуб, ничего не понял, расписался в договоре, пощелкал пультом, открыл Яндекс и выпроводил рабочих восвояси. Плюхнулся в бассейн (оказалось, что у Сашки рядом с баней на даче бассейн побольше), повалялся в шезлонге. Когда где-то в стороне океана заалел закат, сел в машину и доехал до пляжа.
С тех пор Теплов почти каждый вечер ездил на закат к океану. Конечно, величие погружающегося в бескрайний океан светила не шло ни в какое сравнение с московскими закатами, когда солнце втискивалось между деревьями в стылую землю, как старик в непрогретую постель. Теплов отмечал это взглядом не чуждого прекрасному человека и наполнялся гордостью за свою смекалку, вырвавшую его из беличьего колеса московского существования.

Теплов устроился на работу в местный муниципалитет на неплохую должность, и даже был повышен по службе, когда освоился с местным произношением английского, первого еще с колониальных времен официального островного языка.  Второй  официальный язык Острова, замысловатый коктейль аборигенских слов и южноевропейской грамматики, давался труднее, поэтому Теплов исправно посещал местные тусовки и вечеринки, постепенно становясь Своим Белым.

Тихое тепловское счастье разрушил вездесущий Сашка.
Он купил себе виллу в трех километрах от Теплова и первым делом приехал в гости к старому приятелю. Чуть ли не насильно вытащив Теплова с работы, усадил в кричаще красный порш и повез к себе, показывать купленные за лимон грина хоромы в три этажа, с гаражом на четыре машины, личным бассейном, бассейном для гостей и банкетной поляной.
- Буду приезжать в гости, дружище… и ты заходи… - Сашка дышал ромовым перегаром в лицо Теплову, и того кривило в натянутой улыбке.

«Считаю долгом сообщить, что Плескунов Александр, купивший земельный участок с домовладением на территории нашего графства, является коррумпированным российским чиновником, не платит налоги и представляет потенциальную опасность законности и правопорядку Острова.»
- Гребаный аноним. Нашел бы, удавил суку. – Сашка скомкал ксерокопию анонимного заявления в полицию, налил в стакан водки и выпил залпом.
Теплов сочувственно покивал головой и развел руками:
- Здесь таких любят. Другое воспитание. Острова.
- Удавил бы суку.  Теплов, как мы с тобой стукачей в роте щемили, помнишь? Вот, бля, так бы и защемил.

Через месяц Теплов увидел Сашкину фамилию в статье русского Интернета об успехах бескомпромиссной борьбы с оборотнями в погонах. На фотографии, приложенной к статье, растерянного и взбудораженного Сашку, с наручниками на заведенных за спину руках, вели два дюжих омоновца в масках.
Теплов хмыкнул, довольно улыбнулся и налил себе темного рома. Потом вышел во дворик к бассейну, разлегся на шезлонге и безмятежно задремал.
Впереди у него было еще много дней, месяцев и лет спокойного тихого счастья – без притворства, комплексов и зависти.