Оля, худенькая большеглазая брюнетка, выглядевшая лет на 5 младше своего четвертьвекового возраста, в задумчивости прогуливалась по прибрежному песку, примерно в метре от линии прибоя. Серое, неприветливое море пенисто бултыхалось под затянутым вереницами свинцовых облаков небом, облизывая ещё пустынный в это время года пляж. Оля приехала в этот небольшой приморский курортный посёлок на выходные со своим постоянным парнем, потенциальным женихом, так и не ставшим за 6 лет их «серъёзных» отношений её мужем…

Антон, а именно так было имя её отсутствующего в данный момент спутника жызни, пол часа назад спешно вскочил за руль заляпанной грязью красной девятки и укатил по каким то своим делам, как обычно сказав, что через час от силы он уже вернёцца. Дела Антона, специалиста в области рекламного бизнеса, в последнее время ощутимо пошли в гору. Только Ольге было от этого ни холодно не жарко – заботы, связанные с карьерным ростом, всё больше и больше затягивали Антона, съедая его свободное время, точнее то время, которое они проводили вместе… Возможность побыть вместе наедине, хотя бы пол дня, предоставлялась судьбой всё реже и реже. Ночами же, намучавшийся за хлопотный день, Антон спал как труп, а Оля лежала подолгу без сна, глядя в потолок, чуствуя как то, что было между ними, тает не по дням а по часам… В будущем же ей мерещилось только одиночество, бесцветная жызнь, полная ненужных забот и усталости, и знакомое мучительное чуство сексуальной неудовлетворенности – как достойное украшение её неудавшейся судьбы.

Вот и на этот раз, место отдыха было выбрано Антоном из соображений работы – невдалеке происходили съёмки какого то рекламного ролика, курировать которые было поручено ему. Оля же надеялась хотя бы на сутки, на жалкие 24 часа, оставшысь вдвоём с ним среди пустых курортных домиков и закрытых ещё с прошлого сезона кафешек, хоть немного восстановить уплывающее взаимопонимание… Но видимо, случицца этому было не судьба… И всё чаще она ловила себя на мысли, что на самом деле ей уже всё равно, и что бороцца с судьбой она уже давно перестала.

Погружённая в такие вот нерадостные думы, Оля брела босиком вдоль изменчивой границы колыхавшейся громады солёной холодной воды. Налетавшие с разных сторон порывы ветра продували её тоненький, надетый на голое тело свитер, задували холодом под коротенькую юбчонку, трепали распущенные волосы. Смотря под ноги и не видя ничего, она брела, не зная куда, да и не желая знать этого. Грань между реальным миром и миром её мыслей потихоньку стиралась. И откуда-то из глубины естества, как бы издеваясь над её одиночеством, нарастало желание секса….

Тем временем навстречу ей развалистой медвежьей походкой двигалась достаточно странная и весьма колоритная фигура. Заметив периферийным зрением приближающийся тёмный объект, Оля подняла голову и увидела близко перед собой, шагах всего в десяти, невысокого, плотного и очень широкоплечего мужычка. Широкоскулое лицо его обрамляла длинная, чорная как вороново крыло борода. Такого же цвета длинные, почти до пояса, волосы развевались вокруг головы, увенчанной, однако, маленькой круглой лысинкой. Одет мужычок был в шыроченные чорные шаровары, заправленные в высокие остроносые сапоги типа казаков, и длинный чорный же плащ. Когда порывы ветра распахивали плащ, под ним виднелась кольчуга. Первой мыслью основательно потерявшейся в мире мыслей и образов Ольги при виде странного незнакомца было то, что перед ней персонаж из какой то экранизации Толкиена. Однако сказочный образ встречного был значительно подпорчен на половину выпитой бутылкой  водки «Nemiroff», которую он держал в руке. Приблизившись почти вплотную к растерявшейся Ольге, незнакомец резко вскинул руку с бутылкой, запрокинул голову и вылил в глотку изрядную порцию водки, так же резко опустил руку с бутылкой, шумно выдохнул и ясными, неожиданно трезвыми глазами, уставился на Ольгу:
- ты што ыто, молодица, бродишь по брегу простоволосая и босая? – басовито сказал псевдосказочный пъяница;
Ольга, не зная, что делать – оскорбицца и попытацца обойти бесцеремонного нахала, или засмеяцца, спросила:
- мужчина, а вы кто собственно будете?

Что-то в облике этого странного мужычка ей определённо было симпатично: как будто что-то былинное, несбыточное, из детства – с одной стороны, и ощущение реальной всепобеждающей силищи, твердокаменности – с другой;

- а дерзка, однако, блядёнка – пробасил мужычок, и вдруг, запрокинув голову, залился раскатистым хохотом.
Оля густо покраснела, удивляясь про себя бредовости ситуации, подумала – «вот так сюрреализм, твою мать» – но промолчала. Почему то наглая реплика совершенно очевидно бухово, незнакомого мужыка, вполне возможно ещё и психически ненормального, почему то не вызвала в ней возмущения… Даже наоборот, на душе как то потеплело.
- как звать тебя, молодка? – спросил мужычок;
- меня… Ольгой зовут, уже пытаясь задавить в себе неожиданно накатившый приступ смеха, ответила Оля;
- А ну, хлебни-ка, кросавица, хлебного вина – мужычок протянул ей бутылку с водкой;
- С горла что ли? – спросила Оля, и не дожыдаясь ответа, отхлебнула большой глоток.

Давно, с институтских лет ещё, забытая огненная сладость обожгла рот, перехватила дыхание. Закашлявшысь, смеясь сквозь слёзы, Ольга вернула бутылку в протянувшуюся мохнатую лапищу с короткими крепкими пальцами. Горячее тепло мгновенно разлилось по всему телу, закружило голову. Холодные оттенки серого цвета, в которые был окрашен окружающий мир, вдруг приобрели удивительно тёплый колорит.

- А меня звать Черномор  - широко улыбнувшысь полузакрытым усищами ртом, сказал мужычок;
- Дядяька который что ли?
- Вот он самый! А ну, лебядушка белая, айда за мной – Черномор, не вдаваясь в дальнейшие объяснения, крепко взял размякшую от водки Олю и повлёк за собой по берегу в сторону ближайшего прибрежного пригорка. Набегавшие волны захлёстывали босые Ольгины ноги, принося приятную прохладу. Рука ощущала приятную жосткость горячей ладони Черномора.

За пригорком открылась небольшая бухточка, обрамлённая с трёх сторон глинистыми холмами, умерявшими ярость крепчавшего ветра. Черномор почти бегом спустился с пригорка вниз, буксируя спотыкающуюся Олю, вдруг резко дёрнул за руку и бросил на песок. Полюбовавшысь с мгновение на раскинувшуюся на песке пъяненькую и растерянную жертву, скинул плащ, расстегнул и бросил в сторону широкий кожаный пояс и достал из шаровар впечатляющего калибра, не по росту, хуй. С медвежьим рёвом навалился на пытавшуюся было подняцца на ноги Ольгу, обнял одной рукой - мёртвой хваткой, другой влез под задравшуюся юбчонку, рванул узенькую полоску трусиков, отбросил в сторону кружевную тряпочку. Волна горячего до боли желания захлестнула и утопила последние остатки здравого смысла в помутившейся женской голове.

Черномор резко до упора всадил свой хуй в обливающуюся горячей влагой вагину. Ольга словно со стороны услышала свой стон, напоминающий звериный вопль, попыталась заглушить его, сжав зубы. Мир вокруг закачался в такт мощным ускоряющимся ударам Черноморового хуя, расцветился искрящейся радугой удовольствия. Через минуту её тело забилось в судорогах оргазма, осознание происходящего растворилось в потоке сводящего с ума удовольствия… Голова с распущенными волосами запрокинулась на песок, широко раскрытые глаза отражали бегущие по небу низкие серые облака, подходящие тёмные огромные фигуры, в кольчугах, с суровыми бородатыми лицами, мечами, копьями, щитами…

***********************************************************************

Волнение на море увеличивалось, к ночи вполне мог разыграцца шторм.

Ольга не спеша, шла  расслабленной походкой, по каменной дорожке над пляжем, заменявшей в этом селении набережную. Ветер всё так же продувал одежду, трепал растрепанные тёмные волосы. Усталая улыбка уверенно, по-хозяйски, расположилась на припухших губах. Блаженное выражение не сходило с лица, влажный мечтательный взгляд неторопливо скользил по окружающему ландшафту. В уголках рта застыла белая субстанция, происхождение которой, учитывая характер недавнего приключения, угадать не представлялось сложным.

Ольга давно бросила попытки сосчитать количество мужыков, по очереди, по одному и по двое наслаждавшихся её телом, и дарившых ей нескончаемые ошеломляющие оргазмы. Странно, конечно было, что они все были в каких то заржавленных кольчугах, с каким то старинным оружием и при этом прикладывались временами, подобно Черномору, к вполне современным бутылкам с водкой и пивом… но разве что всё остальное из произошедшего не было странным от начала до конца? Она до сих пор не могла до конца поверить во всё случившееся.

- ох и видон у меня наверна щас блядский…- подумала вслух Оля – надо бы, что ли умыцца, привести себя в порядок – скоро Антон вренёцца…обязательно сразу поедем куда нибудь пообедаем…жрать то как хочецца…так и надо ему, барану, импотенту сраному!!! – подытожила она, вспомнив какой-то из моментов недавних событий, и засмеялась.

***********************************************************************
Съёмочная бригада уже 4й час сидела на песке возле фургона, попивая спонсорское пиво – марки «Ченомор», для съёмок рекламного клипа которого, они собственно сюда и приехали. Рассказывали анекдоты, смеялись, курили. Им то похуй – время их участия в съёмках всё равно оплачено. Режиссёр Гоша, с покрасневшими почти до свекольного цвета ушами, смотрел себе под ноги и пытался подобрать слова, которые могут помочь ему выкрутицца из сложывшейся ситуации.

А ситуация складывалась весьма щекотливая:  нанятые на роль дядьки Черномора и 33х богатырей актёры безвестного любительского театра, в ожидании затягивающегося начала съёмок «по быстрому», даже не снимая надетых на них кольчуг и бутафорского оружия, пошли за пивом к ближайшему магазину и…исчезли. И след простыл. А время аренды оборудования, оплата съёмочной бригаде и прочие расходы шли впустую. И более всего Гоша чуствовал себя лохом, потому что он уплатил этому безымянному актёрскому сброду аванс.

- Уёбок тупорылый, так ты говоришь ушли с мечами блять, копьями и всем ёбаным реквизитом, за бухлом? – шипел позеленевший от злости Антон, директор, – так они эти сраные кольчуги уже давно на металлолом сдали..на вес… ну блять сука, ну блять маладец, ну удружыл…нанял каких то неформалов патлатых… и угораздило меня с тобой связацца, пидарас!
- Антон Владимирович, но вы же сами говорили – ищите актёров подешевле, бюджет урезали… – бормотал Гоша;
- Бюджет, мудак ебучий, не твоего сраного ума дело – заревел Антон, замахнулся чтобы разрядить Гоше в ебало, сдержался, плюнул на песок и, резко развернувшысь, пошол к фургону съёмочной группы.
- Всё, мужыки, на сегодня алес… собирайте манатки и по домам!
- Антон Владимирович, водочки хряпнете для снятия стресса?
- А…давайте блять…вот жызнь каторжная то…

Антон залпом выпил стакан водки, на мгновение задохнулся, отказался от предложенного на закуску огурца и пошол в сторону своей заляпанной грязью красной девятки, сел за руль, завёл движок, подъехал к ошеломлённо стоящему в неподвижности Гоше, опустил стекло.
- В понедельник я поеду объясняцца с заказчиками. И ты, педрило, поедешь со мной. И я постараюсь сделать так, чтобы все…повторяю, ВСЕ сегодняшние расходы…чтобы на всю сумму в результате попал ТЫ. Можешь пощитать сколько это, падла!!!

Девятина резко стартовала с места, обдав Гошу пылью и песком, и поехала в сторону трассы.
– Пиздец – подумал Антон. – щас возьму Олю, обязательно сразу поедем куда нибудь пожрать…и водки то ебануть как хочецца!!!! Похуй что за рулём – тут ментов почти никогда не бывает…а будут – отмажусь! Спонсоры отмажут, блять…

В это время Гоша с посеревшим лицом, спотыкающейся походкой подошёл к собиравшей манатки съёмочной бригаде. Ему, ни слова не говоря, налили полный стакан водки. Гоша выпил залпом, обливая подбородок.

Со стороны моря показались пъяно шатающиеся фигуры в доспехах, с копьями и мечами.
- Враагууууууу не сдааёёёёёццаааа наш гооооордыыый вааааряг – ревели 34 бухие глотки.

Гоша сел жопой на песок и по-детски, навзрыд, заплакал.


    (с)Отецъ Павел                09.11.2006