Первый рассказ про Калу (с этим не связанный) :
http://udaff.com/creo/47382.html
Муравей рассказывал о матросской жизни. Он умел рассказывать. Тем более такому сохопутному крысу, как я, любые мелочи морского быта были в диковинку. А он умел рассказывать о простых, бытовых мелочах. Заметь - у хороших рассказчиков всегда есть много таких простых, бытовых элементов. Из-за них ты чуствуешь запах солёного моря и боль в руках от вдруг выскользнувшего линя – если он говорит о море. Или стылую безнадёгу, если кто-то типо Ремарка вспоминает будни зольдатиков вермахта. Аляповатые же рассказчики напихивают как можно больше крупных, общих, драматических фактов.
Муравьёв чесал пятки, курил сигары – признак голодранца, переживающего белую полосу в жизни, и рассказывал. Снаружи палатки шёл дождь и капли тяжело падали в кривые лужи. Мы сидели в единственной палатке с рабочей буржуйкой – палатке комроты и грели ноги на решётке печки. Не делай так, если ты устал как чёрт и проваливаешься в дрёму каждые пять минут. Я прожёг за один этот вечер три пары носков (носок ?) – отличных, тёплых, противогрибковых носков.
Когда я с жалостью тушил руками третью пару – в палатку засунул нос Афлало – месный пёс. Повёл носом, брезгливо сморщил его и вдруг с визгом отлетел в сторону. В палатку ввалился Афлало – крёстный пса и по совместительству прапор.
- Где все ?
- Домой вышли, на выходные
- А вы ?
- Вот – роту сторожим.
- Ну смотрите, не сожгите тока её, сторожа хуевы. Хоть растяжки палатки подтяните – а то она у вас на ветру, как хуй Збейди в пизде Тали Фахимы болтаетца.
Тали Фахима – это месная правозащитница, поклявшаяся прикрыть своей довольно плоской и отвратной грудью героических воинов хамаса. Один из вождей угнетённых ослоёбов - Збейди – её фаворит.
- Попрошу воздержатца от шовинистко-пост-альтруистских высказываний, задевающих честь женщины, двигательницы мира на ближнем востоке – выдал уже довольно бухой Муравей.
Афлало попытался переварить смысл, отделив его от чудовищного русского акцента и неясных терминов, и, оставив эти тщетные попытки, просто послал нас нахуй и вышел, попытавшись хлопнуть дверью. В палатке это получается не особо внушительно. Муравей гыгыкнул и передал мне плоскую бутылочку какой-то мутной хуйни (якобы коньяка), от которой, собственно, и отводил внимание своей анти-афлаловской эскападой.
И тут, не успел я хлебнуть - ХУЯК !! БУМ !!! БАМ !!!
Мы выскочили, не забыв автоматы и коньяк ( вот он где – солдацкий профессионализм !) и обнаружили посреди роты , в ямке от спёкшегося в стекло песка, тарелку. Края тарелки были потемневши и обугленны. «От прохождения в плотных слоях отмосферы» - пояснил, пихая в лужу обожённый палец, Муравей. До того как тыркнуть пальцем в тарелку, он, типо, об этом подумать не мог. На тарелке, что по-моему естественно, лежали вилка и нож.
- Шалом, пришельцы – сказал я.
- Шалом, месные - ответил нож – у вас тут кашемоны не водятца ? А то нам одна для размножения нужна. Капян и гуря, как видите, в наличии имеютца, а кашемона где – то в дороге потерялась. Не поможете – так и будем, как лохи, вдвоём размножатца.
- Хули, найдём – не растерялся Муравей. Я в ахуе посмотрел на него. Что он им там найдёт ? Шо за кашемона ?
Муравей решительно попрыгал через лужи в палатку-столовую. «Красную или синюю ?» - крикнул он оттуда.
- Ого, и выбор есть – обрадовался нож – ну тогда, конечно, красную давай.
Муравей вынес из столовой ложку с коряво покрашенной в красный рукояткой и кинул её на тарелку. В Цахале, типо, всю посуду метят – для молочных продуктов синим, для мясных – красным. Для соблюдения кашерности.
- Премного благодарны, друзья. Ну, бывайте !
– и тарелка взмыла назад к звёздам.
Муравей затянулся сигарой и хлопнул меня по плечу: «Логично надо думать, салага».
И мы побежали от дождя обратно в палатку комроты.
http://lukumon.livejournal.com/