Прихожу с работы домой, переодеваюсь и иду на кухню. Жена ставит передо мной тарелку с едой, садится рядом. Смотрит. Вздыхает.
- Вкусно?
-Ага.
- Девчонки на работе рецепт дали.
А мне, если честно,  абсолютно похуй что есть. Как и на ее девчонок с работы. Я ем еду.

- Как на работе?
-Нормально. А у тебя?
-Тоже ничего.
Мы молчим. Нам не о чем больше говорить. Все темы давно переговорены, в жизни не происходит ничего, что может быть любопытно другому. Страшно.

- Чай будешь?
-Давай.
- Ой, смотри, опять муравьи. Купишь отраву?
- Кому?
- От муравьев. Жизни никакой от них нет.
- Это не от них.
- И что теперь? С муравьями чай пить?
- Зачем. Выбери их аккуратно. И насыпь им сахара отдельно.
- Ты что, шутишь?
- Нет.
- У Нинки Воробьевой тоже муравьи были, так муж каким-то средством за один день вывел. Сейчас позвоню ей…
- Не смей!
- Чего ты кричишь?
- Это ты чего к муравьям доебалась!
- Не ори на меня!
- Да пошла ты нахуй!

Накидываю куртку, беру ключи от машины и хлопаю дверью. Заебало все, заебало! Подальше из этого сраного города с его грязью и пороками. Прочь от бездуховности и пустоты, от лицемерия и ханжества. От себя.

Выезжаю за город. Съезжаю в лес. Поляна. Выхожу из машины и дышу полной грудью. Вот она – чистота и свобода. На краю поляны большой муравейник. Раздеваюсь и иду к нему. Ступням холодно, а на душе спокойно. Я – часть природы. Только она и я. В мире больше ничего нет. Встаю на колени перед муравейником, осторожно кладу на ладонь одного муравья. Мы с ним чем-то похожи. Он работает, и я тоже. Кладу его на землю:
- Беги брат!

И он бежит. К муравейнику, к своему дому. В этом то и вся разница между нами: он туда, а я оттуда. Надрачиваю хуй и засовываю его в чужой дом. Чувствую, как возмущенные жители разбегаются по моему телу. Путаются в волосах, кусают залупу а ничего сделать не могут. Мой хуй в их доме. Не в силах больше сдерживаться ложусь грудью на муравейник и обнимаю его. Я счастлив.