– Почему Фогель?

– Правда, звучное погоняло? Его так зовут, потому что он немец по происхождению, и к тому же балдеет от Вагнера. – Серый оживился, заметив удивление на лице Алексея, – Нет, серьезно, может часами слушать! ... Спрашиваешь, нафига? Видел бы ты их после мокрухи! Все в кровище, взлохмаченные, дрожат как с перепоя ... В такие моменты их лучше не трогать. Теплая ванна, чай с валерианой и крепкий сон. Убивать себе подобных – сильный стресс, и никакая привычка тут не поможет. А психика – штука хрупкая, ее беречь надо. Вот я и приучил их обоих классику слушать.

– А Чингачгук что слушает? Фольклорные песни коренных народов Северной Америки?

– Нет, у Чингачгука особых привязанностей в музыке нет, он все подряд слушает. А имя у него такое, потому что он, – Серый поморщился, – Он скальпы зубами сдирает.

Некоторое время они сидели молча. За пыльным окном дежурки черным пологом висела непроглядная ночь. В стаканах на столе остывал крепкий чай. Казалось, Алексей мучительно обдумывал следующий вопрос.

– Заказов много?

– Не жалуюсь, на хлеб с икрой хватает, – Серый пожал плечами и долил обе кружки из поттера, – Как понимаешь, в газете 'из рук в руки' я объявлений не публикую. Клиенты сами находят... 'Здрасьте, я по рекомендации Иван Иваныча. Да, жив-здоров, чего и Вам желает. Просил Вам кланяться, благодарил за идеальную работу. Не могли бы Вы нам помочь?'... Выезжаю, выясняю условия, перетираю по деньгам. Если задача несложная, как сейчас, отправляю на дело отморозка Чингачгука, если посложнее – Фогеля, с его немецкой педантичностью... ну а если нетривиальная зачистка по жесткой схеме, то обоих ... работаем всегда ночью.

– А трупы?

– А что трупы? Я сразу ставлю условие, что наше дело – гарантировано завалить всех, а мусор мы не вывозим. Так что отмыванием кровяки и захоронением жмуров занимается благодарный заказчик. Мы ведь профессионалы, а не мусорщики. Правда, Фогель?

Алексей опасливо покосился на огромную серую крысу, с чувством глубого достоинства восседавшую на краю стола. Крыса (точнее, крыс) величественно повернул к нему остроносую голову и бесстрастно уставился черными бусинками глаз. Его усы чутко подрагивали, словно сканируя мысли и потаенные страхи Алексея. Алексей вдруг вспомнил, что правильно эти усы называются выбриссами.

– Не бойся, на тебя он не бросится. – верно истолковав опасения Алексея, успокоил его Серый, – Он считает людей своими друзьями, для него враги – только другие крысы. Кроме Чингачгука, конечно.

– Это радует, – с нервным смешком Алексей отхлебнул осточертевшего чаю.

– Ты не представляешь, сколько фирм страдает от крыс. У любого оптовика или регионального дилера есть склады. Крысы жрут продукты, перегрызают кабеля, срут в лазерные принтеры, делают гнезда в тюках с одеждой. И никакие ловушки и отравы от них не помогают. Так что я с моими любимцами нарасхват, прям как Куклачев! – Серый хмыкнул, – Наверно, у крыс есть генетическая память, потому что после каждой бойни, учиненной моими ребятами, они долго не возвращаются. Поэтому я смело даю гарантию на год... – Серый тяжело вздохнул, – Вот только выращивать бойцов тяжело. Чтобы этих двоих воспитать, знаешь, скольких мне пришлось на мясо пустить? Это только в книжках все просто 'Киньте в железное ведро несколько крыс и ждите, пока они от голода начнут друг друга жрать. Чемпион, который останется в конце, станет Крысиным Терминатором. Fin'. Но на деле есть множество нюансов.

– Например? – Алексей с трудом сдерживал зевоту.

– Например, диета. Одну неделю кормишь их живыми крысами (каннибализм – наилучший способ закрепления навыков братоубийства)...

Алексея передернуло.

– ... Другую неделю – едой со своего стола. Именно едой, а не объедками. У прирученных крыс очень развито чувство социальной справедливости. Тупая псина будет преданно смотреть тебе в глаза и вилять от обожания хвостом, пожирая твои отбросы. А крыса существо гордое, и всегда требует к себе уважение... да-с... А знаешь, как они работают? Во-первых, запускаешь их на склад или в подвал, и они вырезают всех поголовно...

– А почему другие крысы их не убивают? – изображая заинтересованность, перебил Алексей, – Навалились бы всем скопом, их же больше?

– Обычные крысы их панически боятся и не оказывают организованного сопротивления. Наверно, такие как Фогель и Чингачгук для них как оборотень и маньяк-людоед для нормальных людей... Ну так вот, убив всех, они иногда оставляют самую красивую (по их понятиям) самку и жестко трахают ее. Понимаешь, в чем проблема? Если даже от одной крысы родятся крысята, то популяция расплодится вновь, и вся работа пойдет насмарку.

– И как ты вышел из положения? Кастрировал своих парней?

– Нет, это не выход, – от гордости за свою изобретательность Сергей заерзал на стуле, – Настоящий боец должен иметь яйца и регулярный секс! Ты знаешь, на что похож кастрированный кот? Короче, я нашел решение. Есть у меня знакомый ветеринар. Бабла он взял немало, но оно того стоило. Он аккуратно перерезал им семенные канатики и вывел куда-то в сторону. Короче, мои парни дружно разряжают боекомплект, не подозревая, что у них сбиты прицелы. Сделав свое дело, они гордо удаляются лунной походкой, а бездетная самка одиноко доживает свой век на пепелище, либо тут же подыхает от пережитого стресса, или уматывает вслед немногим уцелевшим беженцам ... короче, в расчет ее можно уже не брать.

...

Весь этот разговор все больше начинал напоминать Алексею муторно-познавательную передачу 'В мире животных' с Дроздовым. Не сказать, что совсем неинтересно. Что-то в этом рассказе его подсознательно тревожило, задевало какие-то струны в душе. Но не для того он приперся на всю ночь в этот мрачный склад со своим бывшим одноклассником, чтобы обсуждать интимные подробности половой жизни здоровенной самодовольной крысы. Хотелось потолковать о старых временах, вспомнить общих друзей, рассказать о себе ... (по крайней мере то, что можно было рассказать) ... неспеша раздавить под это дело бутылочку ... эх ... непочатая бутылка далеко не самой плохой водки до сих пор сиротливо обтекала слезой в стороне, поскольку Серый категорически запретил ее открывать – оказывается, его подопечные на дух не переносят алкоголь, и теперь Серый ни капли не употребляет. Вот те раз! Тот ли это Серый, который бухал как лошадь всю свою сознательную жизнь? Алексей никогда бы не подумал, что человека так сильно могут изменить крысы. Но факт оставался фактом. И теперь ему приходилось тоскливо хлебать мерзкий травяной чай, который (вау!) весьма полезен для здоровья не только человеку, но и крысе. Рассеянно слушая сквозь дрему бодрую трескотню Серого, Алексей все сильнее клевал носом.

...

– Эй, Леха, проснись! – Серый выглядел встревоженным, – Что-то не так.

– В каком смысле? – Алексей спросоня не сразу понял, где он находится, и судорожно схватился за рифленую рукоятку во внутреннем кармане. Жутко распирало мочевой пузырь от выпитого чая, и тысячью иголок пульсировала затекшая нога. – А где Юстас  ... э-э-э то есть Фогель? – здоровенной крысяры нигде не было видно.

– Фогель минуту назад вдруг подорвался и убежал вниз ... Чингачгук все еще там, хотя давно должен вернуться ... и послушай ... абсолютная тишина. Это неправильно.

Алексей прислушался. Действительно, приглушенные бетонным перекрытием звуки нешуточной битвы – писки, визги и грохот, который последние пару часов воспринимались как самый естественный фон для беседы о крысах – совершенно смолкли.

– Давай спустимся! – обрадовавшись хоть какому-то экшену, Алексей с трудом поднялся на ноги, – Проведаем твоего Большого Змея и его немецкого друга. Может, как раз сейчас на десерт они самозабвенно дерут в два смычка какую-нибудь отпадную крысиху?

...

– Читал у Стивена Кинга рассказ 'Ночная смена'? про крыс-мутантов размером с теленка, в подвале старой фабрики? Рассказ так себе, попса, и экранизация под стать ему дерьмо ... но ситуация очень уж напоминает нашу. Надеюсь, там внизу ничего подобного нет? – хромая позади Серого, пока они спускались по громыхающей стальной лестнице, пытался шутить Алексей.

– Стивен Кинг мудаг! – напряженно думая о своем, безаппеляционно отрезал Серый, – Настрочил эшелон херни, в которой достойные вещи можно по пальцам пересчитать... этот рассказ не читал.

Лестница закончилась, и они шагнули в освещенный неоном подвал.

<окончание следует>