1980 год. Владивосток, школа номер 1. Восьмой «В» класс. Урок труда.
Мастерская. Верстаки, лампы в намордниках, зеленые стены. Пятнадцать раздолбаев шлифуют заготовки – деревяхи невнятной формы и назначения.
Труд мы любим – мастерская в отдельном здании, всякие завучи-классные сюда не ходят. Покурить во дворе можно…
Пахнет стружкой и спиртяшкой – от Алексанр Иваныча, столяра в отставке. Учитель, да.
Ржачка и бубнеж. Шорох наждака. И – кашель. Нарастающий. Бьет очередями.
Это Валя Матвеев – к нам попал из школы для «замедленных»… Сгибается в серп.
Толпа затихает. Трудовик тащит синеюшего дебила к себе в кондейку.
Ждем. Кашель за стеной переходит в хриплый лай.
Выходит Алексанр Иваныч, сует мне в руки бумажку:
- Ты, это, Селезнев… бегом в медпункт, Лиле Васильне отдашь, пусть быстрее бежит. Плохо ему!
Вылетаю во двор, скачу к школе. Читаю записку:
ЛИЛЯ БИГИ БЕГОМ В ТРУД. МАТВЕЕВ ДУРАК ПАМИРАИТ СПИЧКАМИ ПАДАВИЛСО
* * *
1984 год. Ленинград. Я работаю электриком в жилконторе, окучиваю участок в районе Старо-Невского проспекта.
Слоеные тучи: осень. Морось. Пустырь на углу Конной и Перекупного – спортплощадка. На стене надпись: «Быстрее! Выше! Сильнее! Дальше!».
Под лозунгом два гоблина херачат из горла портвейн.
Тащусь в мастерскую. Сырой ватник. Стремянка. Торба с лампочками.
В дверях торчит клок оберточной бумаги – писуля. Жирные пятна, рыбий дух. Корявые печатные буквы. Знакомый почерк – бабка с Тележной. Она не может запомнить, где включается свет в ее подъезде, и через день бомбит эпистолами.
Текст цитирую дословно, сохраняя авторскую орфографию:
МАНТЕРЫ НА ТИЛЕЖНАЙ 23 НАПЛАЧАТКИ НЕТ СВЕТУ ВАКЛУЧАТЕЛ СКРАЛИ ПРЕХАДИТИ БЫРО НАПЕШУ ФОПКОМ ПИЗДЕЛНИКИ
* * *
1993 год. Санкт-Петербург. Утро. Серый снег. Телецентр на Чапыгина.
Иду на работу. Башка трещит – спирт «рояль»...
У телецентра толпа с красными флагами. Костры. Песни. Нет у революции конца...
Перед входом - «коридор совести». Это когда участники мероприятия организуют живой коридор к проходной, и все идущие на работу, вне зависимости от пола, возраста и служебного положения прогоняются «сквозь строй». Т.е., плевки, тычки и подножки. Ну и устные комментарии, конечно.
Бабки с белыми глазами, «казаки» в кубанках, бомжи с красными лентами – паноптикум. Духан валит с ног.
С похмелья самое то... И не дернуться - затопчут нахрен: толпа. Только дай. Менты? в лучшем случае вызовут скорую. В худшем – труповозку...
Иду. Представляю «калаш» в руках. Как-то реально очень ощущается... смачное клацанье затвора... флажок переключателя – на «очередь»...
Тишина. Хруст снега. Бич в оранжевой робе клешней смахивает соплю.
Не тронули. Наверное, дуло почуяли...
В вестибюле плачет выпускающая новостей Наташа – платочком оттирает харчки с пальто.
На полу, в бурой слякоти, затоптанная картонка. Это – плакат:
ПРАДАЖНАЯ ПРЕСА ЖЕДЫ И ДИРЬМОКАТЫ! ВОН ИЗ РАСИИ! БАНДУ ЕЛЬЦЫНА ПАДСУТ!
* * *
2003 год. Горный Алтай, город Кош-Агач. Небольшое землетресение – помяло пару селений.
Я – оператор теленовостей. Засели в этой дыре – три сьемочных группы федеральных каналов.
Днем +10, ночью -15. Гостиницы нет, водопровода нет, столовой тоже нет. Есть ободранный Ленин перед администрацией.
Под Ильичом развернута «флайка» - спутниковая тарелка для перегона материала в Москву.
Обитаем здесь же, в здании администрации. Две комнаты, матрасы на полу, эмчеэсные бушлаты. Дачный умывальник на заднем крыльце. Во дворе сортир на два очка.
У сортира на карачках рассекает Вова – инженер «флайки», мужик пудов на восемь. Весь в снегу...
- Вов... Зарядку делаешь?
- Паспорт, бля, потерял! Вчера – здесь, больше негде! Когда копыта мыли!
Так, вчера.
С утра – вертолет, горы... Шойгу... раздолбанная школа... пацан тащит глобус... Чехов на треснувшей стене... овцы жрут герань в учительской... Опять вертолет, затем «пазик», пылища шлейфом... Вечером ознакомительная пьянка с эмчеэсниками в редакции газеты «Чуйские зори»... Полковник на спор садит водку «Звезда Улугбека» из цветочной вазы...
Ночь. Луна. Звезды. Силуэты гор. И – восемь босых мужиков с воплями скачут по снегу: ноги моем, блин...
- Андрюха, мне абзац... мне хату оформлять... блядь!
- Надо у «флайки» посмотреть...
На площади серебрится Ильич.
Тетка в стеганом халате клеит бумажку на цоколь постамента.
Подхожу:
КОРЕСПАНДЕНТЫ! КТО ПАТИРЯЛ МАСКОФСКИЙ ПАСПАРТ ОБРАЩАЦЦА В АДМИНИСТРАЦЕЮ К СЕКРИТАРЮ С ВОЗНАГРАЖДЕНИЕМ!
* * *
2005 год. Малайзия. Куала-Лумпара. Саммит стран азиатского региона.
Дождь. Пальмы. Силуэты башен-близнецов.
Идем за добавкой. Страна мусульманская, со спиртным тяжко, в отеле напитки дороже крови, но... Есть неподалеку славный магазинчик, и там виски «Winner» местного разлива – 375 капель за три доллара – круглосуточно... Банзай!
Коллеги прикрывают головы пакетами. Сквозят по монорельсу расписные вагончики. Лыбятся полицейские.
Последний вечер в Лумпе. Завтра домой. Позади неделя парной духоты. Жуткая еда – жабры игуаны... печенки морских ежей... все под соусом чили. Синий бассейн в «Краун-плазе»... Дубовый зал, флаги, вспышки, президент с меланхоличной иронией в глазах...
Дождь обрывается. Дышать опять нечем. Светятся лавки. Пар от асфальта. Вой клаксонов.
- Руси, руси! Давай-давай! - старый бандарлог дергает за рубашку, – машаж!
Ржем. Бандарлог тоже. Рожа – гнилая картошка. Три зуба...
На груди у него плакатик:
ЛУТШИ МАСАШШ! СТУПНЯ НАГА СПЕНА У НАС ДИШЕВЛИ! СПИЦАЛНАЯ АКЦЕЯ НИПРАПУСТИ!
* * *
2006 год. Беларусь, Минск. Президентские выборы.
Ночь. Дубак. Октябрьская площадь. Прожектора. Палатки. ОМОН.
Молодежь требует перевыборов.
Ждем развития событий. Телефон сел, фляга пуста, сигареты кончаются.
Проклинаем оппозицию: третьи сутки бдений! Да когда ж разгонят бунтовщиков?!
Омоновцы пожимают плечами: прикажут – исполним...
От холода пинаю невнятное сооружение из гранита посреди тротуара.
- Ты че делаешь, а? - дед в кривых очках - ты знаешь, че мутузишь? - машет руками.
- Ты центр Европы пинаешь!
Так. Мало здесь сумасшедших...
- Чего? - от мороза сводит рожу - Какой, блядь, Европы?..
- Ну это... географический. Это ж монумент! Александр Григорьевич велел установить...
Здесь и указатели есть... вот...
Включаю накамерный фонарь. Действительно, бронзовые плиты с названиями.
На шум и свет подтягиваются коллеги. Омоновцы индифферентны.
Читаем: да Парижу... да Варшавы... Скрупулезно перечислены европейские столицы.
И - наконец-то:
ДА МАСКВЫ – 600 КМ ДА БАБРУЙСКА – 140 КМ
* * *
2006 год, Сочи. Президентская резиденция «Бочаров ручей». Пресс-центр.
Компьютеры. Буфетная стойка. Журналисты кремлевского «пула», министры, председатель Совета федераций, пресс-секретарь президента… Костюмы, чинный говор, перезвон чайных ложек. У буфета вьется Кони*.
Пресса тупит в мониторы, правительство смотрит футбол: Лига чемпионов, «Арсенал» - «Барселона».
Сижу за компом, бью телепузов – игрушка такая, по мотивам даунского мультика. Так, синего из винтореза – башка в кашу… а, сцука желтая! – снимаю снайперкой… Красного бензопилой – в куски. Летят ошметки…
Ждем президента.
Напрягается комментатор, замирают трибуны – голевой момент… удар… штанга!
Общий выдох…
- Ну еб твою мать!!! – вопль.
Набухает тишина. Упирается в потолок.
Бледнеет плазменный экран.
Кони растворяется под стойкой.
Пресс-секретарь сканирует пространство: а кто у нас солист?
Свиристит кофеварка – крещендо… звон в ушах… И – хор с репортерской «камчатки»:
- АФФТАР - ЖЖОТ!!!!!!
Коллеги валятся впокатуху. Хмыкают министры. Пресс-секретарь машет рукой и отворачивается к экрану…
Все, господа. Занавес!
* Кони – собака президента; милейшее создание.