Я вставил в ноздрю канцелярскую скрепку, подождал немного и весело так, знаете, с изрядной долей сарказма пролепетал «будьтездоровы», а потом чихнул. Скрепка вылетела из ноздри и звонко шлёпнулась об стол. Я засмеялся. Потом представил себе реакцию читателей: «Афтар, сцуко, вставь сибе в жопу дырокол и пёрни. А патом убейся галавой ап стену». После того, как я это себе представил, мне захотелось представить себе что-нибудь ещё. Недолго думая, я нарисовал себе в голове молоденькую уборщицу, которая моет пол в миниюбке, постепенно приближаясь к моему столу. Затем она просит меня поднять ноги, а через две минуты об этом уже прошу её я. Потом она насаживается на швабру и вообще выполняет всякие мои довольно забавные прихоти: пьёт чернила из картриджа, окропляет замазкой свои розовые сосцы, облизывает маркеры, приклеивает себе на ягодицы стикер с надписью «Вход» и прошивает стэплером внешние половые губы, скептически поджав внутренние… Я знаю, что я мерзкий тип, а любое знание – сила. Мои фантазии приводят в действие некие таинственные шестерёнки, в следствие чего брюки начинают бугриться… Ноги несут меня в туалет… Возвращаюсь я с презрительной усмешкой на губах и сажусь обратно за монитор. Из кармана торчит стэплер… В аське тоскует мой друг Валентос. Я спрашиваю его про вчерашние логи с какой-то обрусевшей перуанкой, которую он вторую неделю убеждает в целесообразности жёстких генитальных фрикций на лоне природы. В ответ он просит мои логи с какой-то малолетней шлядой из  нашего вузовского форума. Начинается банальный диалог замгендира текстильной конторы и начальника отдела урегулирования убытки страховой компании:


Paganel (05:25 PM) :
я их не сохранял, на хер они мне?
valentos (05:27 PM) :
я все храню 8-)
Paganel (05:27 PM) :
дрань гэбэшная
valentos (05:28 PM) :
чмо диссидентское
Paganel (05:28 PM) :
номенклатурный разъебай
valentos (05:28 PM) :
подпольный уебан
Paganel (05:28 PM) :
тоталитарный выблядок
valentos (05:29 PM) :
выкидыш хельсинской группы
Paganel (05:29 PM) :
брежневский дефекат
valentos (05:30 PM) :
послед елены боннер
Paganel (05:31 PM) :
смегма вышинского
valentos (05:31 PM) :
плева новодворской
Paganel (05:31 PM) :
уретра кобы
valentos (05:32 PM) :
сикель крупской
Paganel (05:32 PM) :
маленковский катях
valentos (05:33 PM) :
шанкр троцкого
Paganel (05:33 PM) :
маточный кистень веры засулич

Всё это время каждый из нас пялится в монитор с самым серьёзным видом и ожесточённо грохочет по клавишам, приговаривая про себя «а мы тебя вот так», «а мы сюда конём сходим», «а я вот тебя, гниду, сейчас вот так вот прижучу». Вскоре это становится скучно и мне приходит в голову  просмотреть почту. Два пакистанских обсоса-поставщика с сожалением информируют, что им не удаётся вовремя отгрузить контейнер с бязью. Я уже в восьмой раз за этот месяц пишу, что больше с ними работать мы не собираемся, что они нарушили все мыслимые и немыслимые сроки. Через десять минут я отправляю им два новых контракта. Встаёт вопрос о системе пожарной безопасности. Появляется Надя, манагер по не пойми чему и говорит, что у неё есть знакомый, который может помочь, потому что работает в какой-то службе пожарной безопасности «Пульс». «Пульс погорельца?» пытаюсь уточнить я. Надя отзывает меня в сторонку и спрашивает, как ей запаролить папку с её фотографиями, которые она «не хочет чтобы кто-нибудь увидел». Похотливо потирая ручонки, я отвечаю, что запаролить папку проблемно, а лучше сделать её скрытой, и тогда ни один чёрт не догадается, что к чему. Она рассыпается в благодарностях, а меня так и подмывает сказать: «Отблагодаришь, когда запощу твои дебелые булки в «мир, как мы его видим». Вскоре на пороге возникает сисадмин Лёша, ебанутый сангвиник-востоковед, истово мнущий писю на корейских малолеток в своей мобиле. Лицо его выражает глубокую озабоченность: не глядя на меня он кричит, что корпоративный трафик «подходит к концу». (Я всегда был уверен, что данное действие - прерогатива жизни больных раком и встающих им же порочных женщин). В самом Лёше есть что-то от китайца: узковатые смеющиеся глаза, стрижка ёжиком, идиотские джинсы. Он поворачивается ко мне и говорит, что я безусловный лидер по сжиранию драгоценных мегабайтов. Я делаю недоумённое лицо и замечаю, что я-то курирую всю внешнеэкономическую деятельность, получаю дизайн на ткани (а весят они неебово), да и вообще я человек некурящий, поэтому вся радость у меня посидеть в форумах, в то время, как остальные выбегают курить каждые десять минут. А если кому-то что-то не нравится, то моя позиция здесь железная: «Ниипёт». Я снимаю трубку с телефона, давая понять, что диалог закончен, и набираю своему перевозчику. Тут следует сказать, что люди, работающие в логистике и на таможне это совершенно особая каста зажравшихся и обнаглевших от собственной безнаказанности скотов. Проследить всю цепочку расходов на доставку, растаможку, подмазывание и «димараджи» фактически невозможно. Такие бумаги, которые я получал по расходам на транспорт, я рисую каждый день жопой аккурат после дефекации. На это давно забит болт и башляю я столько, сколько назовут - никак не больше. Я прошу перевозчика дать мне таблицу, по которой я чётко смогу определить, когда вышел контейнер, когда он ожидается в Котке, или в Питере, когда он поступит на терминал. Перевозчик что-то неистово жрёт и наглым голосом говорит, что он может мне всё это передать и в устной форме. Я настаиваю на структуризации. Глупая скотина не понимает: в ответ слышится отрыжка и причмокивания. Складывается впечатление, что диалог ведётся с неким инопланетным существом, рождённым в недрах сортирной дыры, эдакого гибрида свиньи и жука-короеда. Я начинаю раздражаться, мутант-говночеловек уступает, и мы договариваемся, что таблица придёт ко мне на мыло до вечера. Таблица действительно приходит, но лишь на следующий день и фактически с пустыми графами. Сука он, блядь, ничего, что я так?

Утробные бульканья моего желудка напоминают об обеденном перерыве... Обед для многих моих соотечественников – некое особое таинство, которое не должно прерываться даже если на стол ёбнулась ракета дальнего радиуса действия, или кто-то просто окочурился поблизости. Лень настолько прожрала наши мозги, что этот несчастный час в распиздяйском графике неискоренимого совка является своего рода оазисом в пустыне тотального рабочего ахуя. Право на обед неприкосновенно. Свято. В Бога можно не верить. Президента можно послать на хуй. Обед на хуй не пошлёшь. Манагер компании, у которой мы заказали погрузчик, сделав стопроцентную предоплату, может забыть его пригнать. Я даже допускаю, что он может забыть своё имя (если, например, к нему нагрянет налоговая). Но сходить пожрать он не забудет никогда. Лучше погладить жрущего добермана, чем позвать завхоза с часу до двух, чтобы он вкрутил лампочку. При том, что я исключительно ленивая тварь, обед не вызывает у меня пиитета и занимает 20 минут: 15 минут я ем, 5 минут стою на улице, вдыхая кислород. Что можно делать на обеде целый час для меня неразрешимая загадка, при том, что у меня лично весь рабочий день – сплошной обед, от которого я отвлекаюсь, чтобы позвонить, наорать, состряпать контракт, или отписать письмишко…

Вторая  половина т.н. рабочего дня проходит в мучительном желании уронить башку на стол и забыться. Все дела сделаны ещё утром, и я не могу врубиться, то ли я супермен, толи дел-то кот нарыдал. Скорее всего, как обычно, нечто среднее…