Зэк умирал. В этом сомнений не оставалось. Общее истощение, помноженное на пулю в груди не давало шансов. Врач, впрочем, вирусолог вместе с остальными был в тайге, связь как всегда не работала. Вернутся к вечеру. Вертолет я вызвал, но местные не слишком любят людей, тем более беглых израненных зэков. Похоже, судя по многочисленным шрамам от заточек и двух затянувшихся пулевых отверстий, сиделец человек бывалый. Колов за отсидки от звонка до звонка не сосчитать. Стонет, пуля глубоко, а моих познаний только на укол обезболивающий, шину там или искусственное дыхание хватит. Еще егерь сука ходит, ногами койку пинает. Нормальный зэк, даже вежливый. Тут много бегает, так иногда подходишь, типа помирает, а склонишься – пером по горлу. В прошлом году хорошо успел приклад подставить. Этот, почти старик, в кустах лежал, смирный. Человек все-таки.

Выгнал к свиням егеря. Совсем дурак. Зэк пить просит, подал. Есть ему сейчас совсем не в тему, но дал бульона, хоть какие-то калории. Что-то сказать порывается, типа сесть хочу. Настойчиво так. Ну, усадил осторожно. Говорит фотоаппарат возьми, спину мне сфотографируй. Мало ли. Сделал фото. Много там чего на спине. Он сознание стал терять, уложил назад, кровь снова пошла. Пока возился с повязкой, очнулся. Говорит цифры, наколотые в окнах, по часовой стрелке – код ячейки в Швейцарском национальном банке. Только каждую надо на два умножить и на три разделить, типа сам придумал. В ячейке деньжищ за всю жизнь не потратить. Говорит, дочу найди мою, хоть часть отдай. И умер.

Скорые только на бумаге врачи с милицией являться не спешили. Народ уже вернулся, на вертелах обливаясь жиром готовилась дичь. Привычные местные даже глазом на зэка не взглянули, врач посмотрел для проформы, остальные, сказав, типа жмуров что ли не видели, пошли по банкам из табельного оружия палить. Мы пили бренди у мангала, когда на поляну свалился вертолет. Из него выпросталась целая делегация с собаками, очень бодрые. Они наскочили с гонором, кто такие, всех опишем, майор до меня докопался, типа щас со мной в город полетим, будем показания снимать. Деятельный. Мы, привычные к хамству мелкого персонала, невозмутимо попивали бренди и громко справлялись о готовности зайцев. Лесник отвел майора в сторонку и объяснил, что если тот не узнал, в гостях сегодня почти все руководство края и их гости из столиц, включая не русские. Майор сразу сник и униженно стал извиняться. Ему милостиво рассказали все подробности, в свойственной крупным руководителям снисходительно-повелительной манере. Даже стакан налили. Правоохранитель выкушал, не закусил и слинял с протоколами. С ним свалил и молчаливый капитан из колонии, зыркающий на всех и поигрывавший калашом. Такой въедливый взгляд.

Подходя к подъезду, услышал звонок. Охоты закончились, захвачу вещи из квартиры и домой. Квартира-то моя, по наследству досталась, но живут родственники – бываю тут раз в год – типа поохотиться, а у многодетного троюродного брата стесненные жилищные условия. Звонил как раз брательник. Говорит у парадняка, как доложилась дочка местные крутые кого-то ждут. Живут тут только рабочие с птицефабрики, ни у кого проблем нет, он бы знал. Значит за мной. Благодарю и прохожу мимо пацанчиков в спортивных костюмах на пятнашке. О, незабываемые девяностые, цепи, только малиновых пиджаков нет, а жаль, колорит не тот. Захожу в парадное, они следом. Типа э мужик. Первого бью по яйцам ногой, второму сразу в солнечное двойку. Видать каратэшники. Жесткие блоки третьего не устояли перед батюшкой русским рукопашным боем. Стонут, знаю, больно. Хто таке? Типа грабим помаленьку. А если точнее? Невиноваты. Ставивший блоки подозрительно похож на капитана, только помоложе. Брат? Точно, хотя отнекивался, но как много может дать залом кисти, я вас умоляю. Это брат просил, узнать, что мне известно про беглого зэка какого то. Уже интересно. Но больше этот дурень не знает. Забавно. Отошел, вроде позвонить, ребята не дураки, взревел мотор и они умчались вершить свои делишки. Ну и ладненько, двух протоколов за три дня не хватало. Здравствуйте родимые, нет, мальчики уже уехали. Не, Паша не приставали, вежливые такие, спрашивали как проехать на улицу Ленина. Уезжаю, жалко, душевно тут.

На крыло. В Петербург уже не лечу. В Киев, Серегу повидать. Его вечное безденежье и страсть к немыслимым авантюрам сейчас будут впору. Чего только стоят те поиски «сокровищ читу». Хотя весело было, тем более нашли же. Лететь четыре часа, пересадка и еще. Гигабайт музыки в Ericssone скрасит перелет над Уральским хребтом. Но что там за тип у аварийного выхода. Просто пялится или следит? Ладно, потом разберусь. Что там? Пилот – замечательно, Кирпичи – еще лучше, Бетховен – рискнем здоровьем, хотя откуда, вроде не писал. Интересно, каштаны там отцвели? Посмотрим.