Ильич – это такой непоседливый мужичонка, сорока пяти лет от роду, с водянистыми хитрыми глазами, суетливый, любитель поговорить и поспорить. Хозяин оптового склада в 600 метров с непонятным ассортиментом (семечки – жевачка-презервативы-сало). Торговлю любит, занимается ей давно и имеет свой подход к этому делу.
- Нет, ты попробуй толстолобик, 14 рублей, в томате, заебись закуска, эти блядь складские (конкуренты) нихуя не знают, я его весь в городе скупил, сейчас по лету спрос- мужики хорошо берут. Я сам по обкурке его сожрал не одну банку, банок сто захуярил, ну не сто – пятьдесят точно.

    Это он мне. Мы сидим с Ильичем на его складе, в каморке. Здесь прохладно. Ильич уже набил вторую, рассказывает дальше.
- А тут ко мне ещё узбеки подкатывали, изюм предлагали. На реализацию.
Видел я эту реализацию у него. Денег хрен увидишь. Один знакомый оптовик дал ему фуру сахара на его «реализацию». Когда пришел срок оплаты Ильич завел его на склад и показал на кучу просроченного кетчупа и закричал высоким голоском: забирай в оплату, бля, денег нет, забирай в оплату, ебанорот, завтра приставы придут и этого не будет, нахуй. У него как раз на тот момент были проблемы с кредиторами, да и вариант слить хуевый кетчуп был очень заманчив. Они ещё долго крыли хуями друг  друга на складе, потом оптовик ушел. Не знаю, чем закончилось, но на следующий день Ильич  ходил по складу в хорошем расположении духа.

- Взял изюм у узбеков,17 тонн. Хотели за нал. Хуй! На отсрочку. Месяц! Куда им его девать, фуру привезли, долбоёбы. Я скину. Такого изюма в городе нет. Ахуенный! Без косточек. Сладкий. Халва! Подъём 200 процентов! Ты вот знаешь, сколько стоит изюм? Это ж давленый виноград,  в Средней Азии он нахуй никому не нужен, его там как говна за баней. А здесь, бля тема, но никто им серьёзно не занимается. Улетит пиздец, за налик!
  «Улетная тема» - да, у него всё сплошь улетные темы. Весной Ильич купил фуру консервированных огурцов, в трехлитровых банках, очень дешево. Только с качеством проблемы оказались. Когда пришел товар, обнаружилось, что в банке с ржавой крышкой покачиваются в рассоле четыре огромных пожелтевших огурца. Ильича это не расстроило.
- Хуйня,- не признаваясь в проёбе, бодро сказал он,- Столовки в салаты  разберут.
Нет нужды рассказывать, что за изюм Ильич не платил. Когда приходили узбеки требовать денег, Ильич тыкал пальцем в темноту склада, туда, где высились стопки коробок с товаром, и пучил на чурок глаза. Узбеки махнули рукой и сказали, что приедут через три месяца за деньгами.
Когда Ильич окончательно потерял надежду продать блядский изюм, он решил взять под него кредит.
- Да вот ещё че, щас по осени печень тресковая дорожать будет, я договорился тыщу коробок взять. Кредит надо брать. Под изюм, - так он и сказал.

- Ты подожди! – кричал он заебанной работнице кредитного отдела банка, - Вот ты знаешь, что такое изюм ? И никто не знает!! Это же живые деньги! Скоро Пасха – это же пасхальная тема! На Пасху все пекут куличи с изюмом, правильно?! Вот ты печешь ведь?? И все пекут! Ж-И-В-Ы-Е деньги!!
Баба-клерк согласно кивала головой, но кредит дать отказывалась.
- Нихуя не понимают, - жаловался он, вернувшись из банка. – Никто нихуя не понимает в изюме в этом ебаном городе.
Изюм ни хуя не продавался, а время платежа приближалось. В назначенный день на склад явились три узбека. Ильич выбежал из будки, поздоровался со всеми за руку и достал из кармана толстую пачку мятых купюр.
- Вот, - сказал он, - здесь под расчет.
Старший узбек недоуменно смотрел на толстую пачку десяток и пятидесяток. Ильич засуетился.
- Че-то хуевенько продается, покупатели жалуются, невкусный, говорят, какой-то, может, бракованный? Остатки большие. Вы через месячишко лучше зайдите, после Пасхи.
- Нет, - твердо сказал старший, - показывай, что осталось, будем вывозить.
Ильич завел узбекскую делегацию на склад и ленинским жестом показал на три поддона с мешками, сиротливо стоявшие в углу.
- Это што? – недоуменно спросил узбек, - семнадцать тонн изюм был. Где изюм?
- Вот, - закричал Ильич, - вот он блять! У меня все записано!! Вот накладные! Какой семнадцать тонн, - не мог я столько изюма продать! Смотри, - он тыкал в узбека пачкой желтых накладных. На верхней было написано: «Толстолобик ж/б 0,325 – 10 000 шт.»

Работники соседних складов, курящие на улице, были в шоке от увиденного: по ступенькам выкатился Ильич, а за ним выбежали три узбека, пинающие его ногами. Злые узбеки били его ногами с восточной жестокостью, целя в голову.
- Што ж вы делаете, суки!!! Я ж инвалид!!! У меня все пузо распорото!! – закрываясь руками, кричал русский купец. – Вызывайте ОМОН!!! – апеллировал он к зрителям, молча наблюдающим за избиением, – Милиция!!! – он полз под градом пинков к рядом стоящему складу, как Маресьев по тайге, извиваясь всем телом.
Сердобольная кладовщица соседей, Любовь Ивановна, выйдя из ступора, растолкала нападавших и, схватив окровавленного коммерсанта за шкирку, затащила его в склад.
- Идите на хуй, ироды! Щас милиция приедет!

Узбеки, потоптавшись, развернулись и побрели к машине, выкрикивая непонятные проклятия.
Сегодня я зашел к Ильичу, поинтересоваться здоровьем. Он сидел у себя в каморке и кричал в телефонную трубку.
- Не, ты слушай, сейчас как раз сезон. Сейчас яблоки как раз пошли. Сок молдавский яблочно – сливовый  в трехлитровых банках, подъём 300 процентов!