Хорошо жилось нищим на заре перестройки! Стоило одеться похуже, да придумать историю пожалостливее и подаяния широкой рекой лились в карман!
Я промышлял этим видом деятельности, а для того, чтобы не светиться в родном городе, ездил в Новосибирск, Омск, Красноярск - чистые, большие, красивые города с очень доверчивыми и не жадными людьми...

Вот как-то раз я выехал на гастроль в Новосибирск. Быстро нашёл несколько хлебных мест и давай их окучивать: два часа в одном месте, два - в другом, сегодня - с утра, завтра - с обеда. Деньги текли широким потоком и население расставалось с ними без колебаний. Но, где-то через неделю, я заметил, что денежный поток сузился до размеров лесного ручейка: что-то окучивал народ параллельно со мной. Выследить гада и почки отбить - таково было моё первое желание.

На следующий день я выдвинулся на свой маршрут в костюме добропорядочного обывателя. Каково же было моё удивление, когда я увидел то существо, которое прорыло канал к моей финансовой реке и отсасывало мои бабки! Чмо, бомжиха, согбенная старушенция с беззубым ртом, дёргающейся головой и трясущимися руками. Бля, на неё без содрогания смотреть-то было невозможно! Она нахально лезла к гражданам с протянутой рукой и те, чтобы отстала поскорее, сыпали мелочь в её морщинистую ладошку. Во, класс! Это было не попрошайничество, а бомжовский рэкет...
Так, что делать? Я начал прогуливаться вдоль по штрассе в надежде на то, что она подойдёт ко мне и потребует денег. Долго ждать не пришлось. При первом же проходе она подрулила ко мне и, что-то прошамкав беззубым ртом, протянула ко мне грязную ладошку. Я сунул ей мелочь и отвалил. Дойдя до угла дома я развернулся и пошёл навстречу ей. Всё повторилось: эта сука даже не смотрела на того, кого она терроризирует, а просто, прошипев начальные строки какой-то молитвы выставила вперёд сухой, коричневый ковш своей ладошки. Пришлось опять дать, и опять, и опять... Я решил поставить эксперимент: крутнулся вокруг себя и вновь оказался нос к носу с ней: и опять она меня выдоила. Чёрт, когда же эта стерва обратит внимание на меня?! Уж я бы ей всё сказал (прошу обратить внимание на то, что я - интеллигент в пятом колене, преподаватель медицинского вуза).

Она так и не посмотрела на меня. Короче, я отдал ей в тот день тысяч десять - мой заработок за три последних дня (дело было до реформы). И вот, вне себя от ярости, на последнем проходе я решил вытряхнуть из неё всё, что надавал ей и попытался схватить её за руку, однако, ловко увернувшись от меня, она прошипела:
- Ты что, козёл, пиздюлей давно не получал?
Я опешил (не забывайте про моё пятое интеллигентское колено!).
- Ладно, сучара, плыви за мной, там разберёмся, - и она поковыляла за угол.
Мне оставалось только подчиниться: столько матов за один раз я в жизни не слышал. Она шла какими-то задворками, ныряя в дыры в заборах, перепрыгивая через канавы, а я только поспевал за ней. Наконец мы очутились во дворе какого-то заброшенного дома, рядом с заросшей помойкой.
- Что, брат-попрошайка, не ожидал, козёл неопытный? - произнесла она уперев руки в бока.
Я слова не мог вымолвить.
- Иди, падла, вымой руки, щас жрать будем, - сказала она, ткнув рукой в сторону ржавого крана, торчавшего из стены дома.
Руки я мыл долго. Мыл шею, тёр плечи, прочищал уши и т.д. Когда водные процедуры были завершены, я подошёл к тому месту, где стоял колченогий стол и два таких же стула: прямо во дворе, под открытым небом. На столе уже стояла бутылка водки, открытая банка консервов, калач колбасы, лежали огурцы, помидоры, лук, зелень... Натюрморт, бля! Только старой карги не было видно.
Я, прихватив кольцо колбасы и бутылку водки, решил смыться, но не тут-то было!
Её злобный рык остановил меня и усадил на стул. Да будь что будет, подумал я. Вот сейчас напою её и смоюсь!

Выпили по первой, по второй, по третьей... Мне захорошело - целый день не ел.
Прикончили первую бутылку, она вытащила вторую. Мы пили, жрали, говорили. Не помню деталей разговора, но в конце концов я утомился и решил прилечь где-нибудь. Она указала мне на дом. Покачиваясь, я встал и она повела меня баюшки. Я опёрся о её плечо, а она, поддерживая меня, елозила рукой по гульфику брюк. До дома я дойти не смог, рухнул на старую помойку и её потянул за собой. Её жадные руки быстро раздевали меня, а тухлый, вонючий рот уже обрабатывал мой член. У меня началось наполнение кавернозных тел. Мой член-предатель начал подниматься и когда он полностью был готов, она прошамкала: "Выиби меня в левую ноздрю". С этими словами она стала быстро насаживаться носом на мой хрен. Я не верил своим ощущениям - мне это дико нравилось!

Я бросил её на спину и уже трахал всласть в широкую и глубокую левую ноздрю. С каждым введением глаза её вылазили из орбит, язык высовывался, из правой ноздри выскакивала жирная зелёная сопля, она хрипела, но мне это было в кайф! Когда я кончал, мне показалось, что мир обрушился на меня: оказалось, что мне в яйца вцепилась своими жёлтыми зубами жирная помоечная крыса.
Через пару минут отдыха я начал трахать её в правую ноздрю - назальный секс меня дико возбуждал, я орал, стонал, вопил. При одном, особо резком и глубоком движении, старушка обосралась. Она погрузила свои руки в своё же дерьмо, после чего, воя от оргазма, начала мазать говном мне лицо и спину. Говно было живым, оно шевелилось - это были глисты. Мне казалось, что тысячи нежных женских пальчиков ласкают меня.
- Полижи меня, - просипела она.
Я быстро перевернулся и буквально по уши провалился в зловонную пещеру. Работать пришлось головой. Уши мои горели и стояли торчком - я никогда не думал, что уши - столь сильная эрогенная зона! Кончили мы одновременно: что-то липкое и вонючее потекло из неё, а меня вырвало прямо ей в дупло. Я ощущал острый оргазм от прохождения рвотных масс по горлу.
Но и этим мы не удовлетворились: до рассвета я трахал её во все дыры гнилого тела: в жопу, в уши, в рот, в нос... Ушная сера, сопли, говно и вонь в избытке изливались из неё. Стада мандавошек галопом проносились по нашим телам...
Такого блаженства, как в ту ночь, я не испытывал более никогда в жизни: просто к утру я сдох. Сейчас я в аду и черти трахают меня в жопу: среди них полно голубых!

Я обожаю женщин!