Посвящается Юлии Александровне З.

Так, все готово. Пиво, водка, коньяк, абсент, закуска. Отлично. Скоро приедут уже. Нужно список воспроизведения заранее на компе поставить, чтобы играло только позитивное – без музыки и смерть не красна. Душновато что-то – надо бы окно открыть. Эх, на улице красота! Некоторые листья уже желтеют, краснеют, и деревья, кстати, эфиопские флаги начинают напоминать – и тут сплошной позитив!
С трудом верится: разменял, как говориться, третий десяток! Двадцать один год! В этом возрасте Шолохов уже «Донские рассказы» издавал, а Пушкин купался, захлебываясь, в лучах первой славы! Только не надо мне этого. Я хочу прожить тихую, мирную жизнь. Жена, дети, любимая работа – вот все что мне будет нужно! Скажите: увяну, когда лучше бы сгореть? Да, хотелось мне и погореть, но… совсем не в этом счастье для русского человека!

А хорошо, однако, что я перебрался в область из пыльной Москвы: там окно откроешь – задохнешься, тут – благодать, свежо, красиво! Сколько там? Без пятнадцати. Договорились в 12. Значит, скоро нагрянут кореша мои!
Славка наверняка перепьет и будет с белым другом обниматься до утра. А не пил же до армии… И чего он забил на институт? Сора с девушкой, по-моему, совсем не повод к вырыванию двух самых ярких страниц из книги своей жизни. Упрямство, псевдопринципиализм – что тут еще скажешь! Серега-то, небось, очередную свою подстилку притащит и свалит раньше всех – всегда так! Санька напьется, искренне напьется, и его за «Твое здоровье!» будут не поводом к бухаловке, а реальной причиной – и это радует. Миха подарит что-нибудь оригинальное обязательно, для него вроде как удовольствие – подарки хорошие дарить! Димон придет интересно? Хотя, придет ли, нет ли – не заметит никто. Просто убудет у кого-то пара-тройка сигарет из пачки, а выпьет он меньше всех – это традиция.
Без пяти. Да еще и опоздают, может. Покурю. Горько-сладкий дым сигарет, что бы там ни говорили, успокаивает. Звонок. Кто бы? Опа, Миханя. Он живет ближе остальных, поэтому один, но с большим пакетом. Что на этот раз?
- Ну, привет, именинник! Получай подарок!
- Привет, - обнимаемся. – Спасибо. Пока никого. Заходи, гостем будешь!
- Ну, открывай, пока никого.
В пакете – коробочка, неуклюже завернутая в серебристую бумагу. Срываю.
- Братка, сигары! Да ты с дуба рухнул! Дорогущие, поди!
- Кубинские главное! Батя мой выбирал.
- Спасибо-спасибо. Умеешь удивить.
- Стараюсь!
- Давай-ка втихаря с тобой водочки хлопнем, пока никто не видит.
- Нехорошо, однако, - говорит, открывая, как хозяин, литровую.
- Ну, будем!
- Твое, друг, здоровье!
По знакомым голосам, доносящимся с улицы, понимаю – идут остальные, вместе. Высовываюсь в окно. Водка на пустой желудок дает о себе знать: кричу на всю улицу:
- Хей, алкаши!
- Ромка! С днюхой тебя! Ты еще не все выпил, пока ждал? Ромыч, поздравляю!– наперебой отвечают.
- Давайте уж быстрее! Водка остывает!
- И это мы еще алкаши, да? – Димка в своем репертуаре.
Открываю. Вваливаются. Крики, поздравления. Кто-то додумался подарить мне бренди – ну куда уж? И так ужремся… хотя, с другой стороны, даже лучше… Пофиг все! Сегодня у меня праздник!
- Только, ты не подумай: эта мелочевка – еще не все! – Серега, блеснув глазами, переглядывается со Славой. – Главный подарок позже подвезем! Ладно?
Интересно, признаться, что же это за подарок. Но лукавлю:
- Да о чем вы, ребятки, главный подарок, что сами пришли! Пойдемте уже пропустим понемножку.
Замечаю: Серега без девушки. К чему бы?
Разливаем. Слава наливает себе водку в стакан, который поставил для запивки – додумался же! Первую пьем без тоста – просто за меня!.. И понеслось… Абсент – жесть. 70 градусов, но пьем не запивая – это наш обычай, еще со школьных лет. Помню, как-то на Новый Год в чьем-то гараже первый раз пробовали. Теперь, несмотря на цену, на любой праздник – бутылка стабильно!
Димон, после первых трех рюмок резко перешел на пиво – его дело. Серега отходил на кухню, чтобы позвонить. Как будто при всех не мог? Пришел и в сотый раз его любимый тост:
- Господа, мы уже выпили за именинника, за его родителей, за нас, за спецназ, но теперь надо бы выпить за то, без чего наша жизнь потеряла бы всякий смысл – за женщин! А что я могу сказать о женщинах из своего опыта? Бабы, друзья мои, делятся на три категории:
«дам», «не дам» и «дам, но не вам». – В сотый же раз смеемся над последними словами. – Поэтому, выпьем, ребятки, за «дам»!
Славка уже лезет в комп:
- Ромик, порнуха есть-то?
- Успокойся, Слав! Ты сюда за этим что ли пришел? – я сам уже немного прикосел, но страх за сохранность имущества заставляет держать себя в руках.
Серега, загадочно переглянувшись с остальными, поднимается со стула.
- Ну а теперь, как и обещали, наш главный подарок. Сию минуту доставим! Потерпи, Ромк!
Признаться, уже и забыл я про этот «главный» подарок. Вроде и так нескучно сидим…
Серый ушел и вернулся минут через пятнадцать. За руку он вел её… Я узнал это миленькое лицо с первого раза – да и вряд ли я вообще когда-нибудь его забуду. Света Бурмистрова, когда-то была для меня просто Светиком, Солнышком, Прелестью и остальными пошлыми эпитетами, даримыми влюбленными друг другу.

Мы познакомились еще на первом курсе. Симпатичная, общительная, казавшаяся старше своих сверстниц, она сразу привлекла мое внимание. Несколько месяцев ухаживаний оказались безрезультатными, однако из желания насолить отказавшему ей третьекурснику она согласилась встречаться со мной. Понимая тогда всю нелепость положения, я все же был счастлив. И, как ни удивительно, но и она, обожествленная мною, перестала заглядываться на других парней. Видно, было во мне что-то, чего не было в остальных. Да она и сама это не раз говорила: «Ты такой чуткий, внимательный, заботливый, не то, что остальные… Но я плохая, поверь, ты ангел, связавшийся с дьяволицей». Я и сам это знал, но… сердцу, черт возьми, не прикажешь. Она променяла меня на какого-то молодого «бизнесмена», бросила вуз, сменила номер, перестала появляться дома, и больше я о ней ничего не слышал. С того времени я больше ни одной девушке не мог сказать люблю… Были романы, секс, мимолетные влюбленности, но ее облик жил в моем сердце. Воспоминания за долю секунды пронеслись в моей хмельной голове. Я уже давно потерял всякую надежду на то, что хоть краем глазом увижу Свету, а тут… Невероятно…
И вот она передо мной. Она и есть мой главный подарок. Но… подождите… друзья про нее ничего не знали почти. Как они могли ее найти?
- Знакомься, Ромик, это Света.
Даже так? Знакомься? Я рассмотрел ее: короткая юбка, вызывающий топик, похудевшее лицо, много косметики... Господи, не может быть! Хотя… Очевидно – она проститутка… Ее глаза виновато смотрели, ища поддержки в моих. Наверное, она ждала, что я скажу: «Да мы давно знакомы. Это моя первая и единственная любовь.» Но нет. Я не скажу. Не нужно.

Ребята усадили ее за стол и принялись бесцеремонно напаивать водкой. Я кричал на всех, чтобы курили только на балконе, но на ее деланное наглое «Можно я закурю, Ромик?» я только кивнул головой и налил себе до краев стакан, чтобы отрубиться и не переживать всей гаммы чувств, что уже начинали приливать. Налил сразу же второй. Тертий. Музыка. Пьяные крики. Никто ничего не поймет. А я засыпаю. Сквозь сон слышу, как Серый допытывается до Светы о ее рабочих буднях, как она жалуется на то, что скоро придется целый день пахать на ментов, то есть всю выручку, заработанную за день, придется отдать в местное УВД, что подругу ее грохнул какой-то армянин-шизофреник за то, что та отказалась делать минет без гандона, как однажды … Все к чертям и всех – к чертям! Понятно теперь, почему Серый без подруги: сейчас оприходует ее, а потом оправдается: «Ты не в состоянии был, но не пропадать же подарку!» Козел! Хотя прощаю… И ее прощаю… У меня праздник.