# 1. ПРОЦЕСС ВЗАИМОСВЯЗИ ЮДОФОБОВ И ПИДРОФОБОВ.
ЗНАКОМСТВО.

Один раз юдофоб Шварцман сидел на болоте в засаде на жидов. Жиды, как назло, не шли. Зато шёл дождь, временами переходящий в жесточайшее цунами. Шварцман громко чихал, кашлял и сморкался своим узловатым носом. А на четвёртую ночь он увидел за ближайшею кочкою тень.

«Это – жид!» - понял Шварцман и прицелился. Но в то же мгновение тень выпрямилась, подскочила к юдофобу вплотную и, отобрав у него винтовку, безжалостно избила ногами. Так вот и началась дружба Шварцмана с неизвестным.

«Ты кто?» - спрашивает незнакомец у Шварцмана. «Я, - говорит Шварцман, - юдофоб. А ты кто – жид?» «Не-е… - говорит неизвестный. – Я – пидрофоб Еремеев. «Гидрофоб? – переспрашивает Шварцман. – Не умываешься никогда, что ли?» «Нет, - отвечает тот. – Иногда умываюсь. Я не гидрофоб, а пидрофоб. Не люблю я их, - говорит, - пидоров!…»

«Чего ж, их, - Шварцман спрашивает, - пидоров, не любить-то? Не жиды ведь!» «Как чего? – Еремеев удивляется. – Они ж хуже жидов!» «Нет! – тут Шварцман отрезал. – Хуже жидов ничего не бывает!» «Бывает! – стал Еремеев горячиться. – У нас, - говорит, - если верить статистике, - каждый второй – пидор!» «Ну, блин! – говорит тогда юдофоб. – Вот я, например, первый, так значит ты – тот самый второй и есть! Так что, пидор ты теперь, али как?…» «Пидор я! – соглашается Еремеев. – Но я их от этого ещё больше ненавижу!…»

«А пидоры жидами бывают?! – Шварцман спрашивает. «А как же! – говорит Еремеев. – Сплошь и рядом! И вообще все жиды – пидоры!» «Гм! – юдофоб нос почесал. – А вот украинцы?…» «И украинцы тоже! – говорит Еремеев. – Все, сука, пидоры!»

«Они, - говорит Еремеев, - всюду, падлы! У меня вот жена была – Люся! С во-о-от такими сиськами! С во-о-от такой вот жопой! И что же ты думаешь?!» «Неужто пидором оказалась?!…» - ахнул Шварцман. «Пидором!… – сокрушённо махнул рукой Еремеев. – А я ж и детей иметь собирался!…»

«А у вас в селе пидоры есть?» - пидрофоб у Шварцмана спрашивает. «Сам ты село! – обиделся юдофоб. – У нас посёлок приаэродромной конфигурации!» «Ну, это неважно! – говорит Еремеев. – А с пидорами-то у вас как?» «Нормально! – говорит юдофоб. – Пидор на пидоре сидит и пидором погоняет! И все, как один – жиды!»

«Ты, - говорит Еремеев Шварцману, - заходи ко мне, если что. Я прямо тут вот на болоте и живу!» «А что ж, дома нету у тебя?» - юдофоб спрашивает. «Был! – говорит Еремеев. – С соседями только не повезло! Пидорьё сплошное!» «А на болоте пидоров нет?» - юдофоб интересуется. «Не, – говорит пидрофоб, - тут только жабы. Но вот что душу мою терзает : а не пидоры ли эти жабы?! Вглядись-ка в их похотливые рожи, дружище Шварцман!» Юдофоб лягушку поймал, долго и пристально в неё всматривался, а потом руки-ноги ей поотрывал и обратно в трясину кинул. «Не знаю, - говорит, - как насчёт педерастии, а вот сионизмом от ихних рож на версту несёт!…»


#2. ПРОНИКНОВЕНИЕ СВЕТЛЫХ ИДЕЙ ЮДОФОБСТВА И ПИДРОФОБСТВА В ГЛУБИНЫ ВСЕЛЕННОЙ.
БЕСЕДА ПРИ ЛУНЕ.

Один раз юдофоб Шварцман пришёл к пидрофобу Еремееву, когда солнце уже село. Смотрит : а пидрофоб сидит на кочке и в небо пристально глядит. «Ты чего?» - Шварцман его спрашивает. «Да вот, - говорит Еремеев, - думаю себе, брат Шварцман, - а есть ли на звёздах пидоры?…»

«По-моему, - говорит юдофоб, - нету там никаких пидоров. Звёзды, - говорит, - вона какие махонькие, а у пидоров одна только жопа сколько места занимает! Космос, - говорит юдофоб, - место святое, - чего там пидорам делать-то?!»

«Ну нет! – говорит Еремеев. – Не верю я! Не укладывается как-то в голове, что столько много звёзд, и вдруг ни одного пидора! Везде ж есть, сука, а там нету!» «Ну-ну… - его Шварцман успокаивает. – Не расстраивайся! Прекращай депрессивничать, Еремеев! Есть там, наверное, пидоры! Не много, но есть! Штук, - говорит, - восемь-девять…»

«А вот что я точно знаю, - говорит пидрофоб Еремеев, - так это то, что все космонавты – пидоры!» «Да ну!» - юдофоб встрепенулся. «Да-да… - скорбно Еремеев головой покачал. – Потому-то их в космос парами и пускают!…»

«А вот, - спрашивает Шварцман, - ответь мне, Еремеев, а есть ли жизнь на Марсе?» Пидрофоб подпрыгнул аж : «На каком, - говорит, - дурак носатый, Марсе? Марс – это конхвекты такие есть! Специальные конхвекты для всяких там пидоров : «Марс», «Сникерс» и «Ебаунти»!» «А-а… - говорит юдофоб. – А почему именно для пидоров?…» «Бо дорогие очень! – объясняет Еремеев. – Только у пидоров на них денег и хватает!…»

«Пидоры пидорами, - говорит Шварцман Еремееву, - а в честь жидов зато многие планеты называются!» «Это какие же?» - пидрофоб заинтересовался. «Ну всякие… - говорит юдофоб. – Плутун там, Нептон, да и вообще… А вот в честь пидоров планеты не называют!» «Можно подумать!… - говорит Еремеев. – Зато в честь пидоров назвали Солнце!» «Как – в честь пидоров?!» - отвисла у Шварцмана челюсть. «Так! – отрезал пидрофоб. – Сияет себе, блядь, как-то не по-человечески… По-пидорски, значит!» «Н-да…» - согласился Шварцман и, глубоко потрясённый, домой пошёл.


#3. ФАУНА С ОТКЛОНЕНИЯМИ.
БЕСЕДА НА КОЧКЕ.

«А пидоры – это только люди, или ещё кто?» - один раз Шварцман у Еремеева спрашивает. «Пидоры, - отвечает пидрофоб, - это не люди! Пидоры – это пидоры!» «Нет, - говорит юдофоб, - я в смысле, ну… ну вот животные, например, они как, - бывают пидорами?» «А то как же! – Еремеев отвечает. – Достаточно вот на павианов глянуть! На их жопы похотливые! Это ж прямо палитры какие-то, а не жопы!…» «А главные пидоры кто у животных?» - юдофоб интересуется. «Главные пидоры у животных – это люди! – говорит Еремеев. – Люди и все остальные животные!…»


# 4. ПИДОРСТВО  ОДУШЕВЛЁННОЕ И НЕОДУШЕВЛЁННОЕ.
  БЕСЕДА НА ТОЙ ЖЕ КОЧКЕ.

«А вот если пидора убить, - рассуждает Шварцман, - он уже будет не пидором! Он уже будет трупом пидора!» «Но это его ничуть не оправдывает!… - говорит Еремеев. – Они ведь, суки, такие личины принять могут, что и подумать страшно!»

«Вот однажды, - рассказывает пидрофоб, - я суп ел! Хороший такой суп был, с потрошками!… А потом доел я его… Гляжу на тарелку… Пристально так гляжу… Долго… Сутки гляжу, вторые… И наконец понял!!!» «Ох!» - юдофоб испугался. «Да! – говорит Еремеев. – Не тарелка это была! Пидор это был!» «Неужто пидор?!» - опять Шварцман пугаться начал. «Пидор! – горестно Еремеев говорит. – А я из него суп кушал!…»

«И вообще, - говорит Еремеев, - вот сидим мы, Изя, на кочке, а может это и не кочка вовсе!» - и кулаком по ней стукнул. Тут кочка зашевелилась, забарахталась, и убегать начала, пидором оказавшись. «Во! – заорал Еремеев. – Пидор!!!» - и помчался за ним. А Шварцман домой пошёл, аккуратно все кочки обходя.


# 5. ЛИТЕРАТУРА, ГЛУБОКО ИСПОРЧЕННАЯ МНОЖЕСТВЕННЫМИ ПЕДЕРАСТИЧЕСКИМИ  ФАКТОРАМИ.
ОЧЕРЕДНАЯ БЕСЕДА.

«Я вот, - говорит Шварцман, - книжку тебе принёс почитать! «Любовь и Кровь» называется!» «А автор кто? – пидрофоб подозрительно спрашивает. – Пидор, небось, какой?» «Да нет! – говорит юдофоб. – Автор – Акунин!» «Так я ж и говорю – пидор! – отвечает Еремеев. – Ну да ладно… - говорит. – Читай, раз принёс!…» «Читаю! – говорит Шварцман, очки на носяру водрузив. – Глава первая. «УТРО». Графиня Ибогольникова проснулась в шесть часов свежего весеннего утра. Нежною рукою она отдёрнула штору из розового бархата и бросила взгляд в приоткрытое окно, - за окном, по дороге…» «Сто-о-ой!!! – Еремеев заорал. – Какие такие «ПИДОРОГИ»?! Пидоры с рогами, что ли?!» «Нет… - говорит Шварцман. – Не «пидороги», а «по дороге»! И вообще, не перебивай меня, пожалуйста!… Читаю дальше : «За окном, по дороге шла стайка оборванных, но весело смеющихся деревенских подростков…» «Кого?! – Еремеев глаза выпучил. – ПИДРОСТКОВ?!!! » «Да нет…» - попытался протестовать юдофоб. «Не нет, а да! – говорит пидрофоб. – А ну, дай-ка мне эту книжонку, я сам её почитаю!… Глава девятая. «СЛЕДСТВИЕ». Околоточный выстроил подозреваемых… Ага!!! ПИДОРзеваемых он, значит, выстроил! И тут, - говорит, - гомосеки, сука! Не книжка, а просто пидорский манифест какой-то!…» Размахнулся Еремеев и выкинул книжку в болото. Тут как раз и солнце зашло, и Шварцман домой пошёл.


# 6. В ЖИЗНИ КАЖДОГО ПИДРОФОБА ЕСТЬ МЕСТО ПОДВИГУ.  
ПОСЛЕДНЯЯ БЕСЕДА.

«А вот что ты, - говорит Шварцман, - что ты лично, Еремеев, делаешь, чтобы это зло искоренить?» «Как что? – пидрофоб удивляется. – Вот в прошлый раз за тем пидором, что кочкою прикидывался, гонялся! Насилу, блядь, догнал!» «Ну-ну… - говорит юдофоб. – И кто кого?…» «Он меня… - Еремеев очи долу потупил и, морщась болезненно, за зад себя потрогал. – Но будет и на нашей улице праздник!…»

«А вот жизнь бы свою сумел отдать за это дело?» - Шварцман спрашивает. «Что жизнь?! – восклицает Еремеев. – Я, дабы пидорство повальное пресечь, сердце готов из груди вырвать!» Встал пидрофоб в полный рост на кочке, и недрогнувшей рукою вырвал у себя из груди сердце. После чего упал бездыханный в трясину и умер.

«Н-да… - думает Шварцман. – Вот те на! Вот, - думает, - и поговорили! Жалко, конечно, - такая личность была!… Хотя, если откровенно, так может и не личностью вовсе он был, а жидом! А может ещё и пидором впридачу! Так что не хер его и жалеть, поца ёбаного!…» - Поддел он носком ботинка труп хладный подальше в трясину, подождал маленько, пока его полностью не засосало, а потом домой пошёл, ни о чём, сука, не жалея.