Так часто бьется сердце… Старею… Раньше ведь мог пробежать стометровку на одном дыхании, а теперь… Ещё один переулок и всё. Они бежали ещё много переулков, скрывая друг от друга усталость, слабость, боль истерзанного тела. Эта гонка продолжалась уже второй месяц. Им страшно представить себя пойманными, скованными и, в конце концов, убитыми. Саша вспомнила их любовь, чтобы не чувствовать онемевшие ступни – не помогло. Прерывисто дыша, цепляясь за стены, она остановилась:
– Всё, больше не могу.
– Надо – сказал Саша – ещё два квартала и мы в безопасности… на время.
Тяжело дыша, они продолжили бежать. Вскоре замаячил неон вывески местной дискотеки: туда!

Только заказав тоник и оглядевшись, они замерли у барной стойки; их души успокоились. Молодежь дёргалась под судорожную музыку. Проведя в полубессознательном состоянии пару минут, она очнулась от его хриплого шёпота: «они тут». Ощутив прилив сил от поцелуя, Саша поднялась. Под разрывающие и даже завораживающие пульсации современных ритмов они кинулись в танец. Смелые па, импровизации и мысль о том, какой он хороший танцор и как трудно будет его потерять, подхлестнули её вымотанное тело, и они вдвоём устроили тинэйджерам настоящий бум, такого те точно не видели: два немолодых человека, казалось, были единым целым, его руки всегда были там, где нужно, её глаза видели только его – два совершенно разных существа силой своей любви объединили свои жизни в одну… Зачарованная этим волшебством толпа не заметила, что странной пары больше нет ни на сцене, ни на танцполе.
Саша и Саша снова бежали. Разрывая струи ветра своим дыханием, они пробивали путь сквозь очередной закоулок.
– Тут безопасно – сказал он.
– А классно мы их?
– Я даже и забыл, какая ты чудесная партнёрша!
– Обижаешь!
– Прости!!!
– На колени!
Они дружно рассмеялись и побрели к брошенным детьми качелям.
– Тут нас точно не найдут.
Каждый из них знал: так не может длиться долго, их скоро догонят и тогда… Финал уже предрешён. Но ещё они знали, что до последней капли крови, до последнего глотка ветра, удара сердца они будут вместе, а это продолжится только до того момента, когда их поймают, а значит надо бежать.
– Уже пора?
– Нет, отдохни ещё немного, – он встал и пошёл на разведку.
Когда Саша вернулся, Саша смиренно поднялась и они побежали вместе. Через два квартала на их пути возник супермаркет.
– Очень кстати! – сказал он.
Они переглянулись и с улыбкой отправились внутрь. Оба прекрасно знали: там их не поймают. С отсутствующим видом, не привлекая внимание, они пробыли там полчаса и ушли. Их никто не заметил. Отойдя на достаточное расстояние, она не сдержалась и громко рассмеялась.
– Боже, какие там были идиоты!!!
– Что ты взяла?
– Две упаковки крекеров, три бутылки пива, и пару банок консервированных маслин, – перечисляла она не без гордости, – а ты?
– Три бутылки пива, две пачки крекеров… – он замер.
Оба ещё не привыкли к мысли, что с недавних пор они даже думают одинаково и поэтому мгновение смотрели друг на друга шокированным взглядом.
– Ладно, обсудим это завтра, надо бежать – время, – сказал он и побежал; Саша последовала за ним.
Поздно ночью они остановились на летней площадке детского сада и моментально отключились.

Саше с момента их побега так и не удалось ещё выспаться, она чувствовала себя разбитой. Во сне к ней пришел муж и упрекнул, только упрекнул! За измену, за побег, за то, что она оставила детей. Даже во сне он много извинялся, просил прощения что потревожил, рассказал, какой фурор она произвела своей безумной выходкой на подруг. После ухода мужа в дверь её сна вновь постучали. Она открыла. На пороге стояла огромная кастрюля, которую Саша ненавидела. Каждый день, много часов, сотни лет её замужества, она видела эту кастрюлю, трогала её, мыла и снова трогала. Кастрюля улыбнулась:
– Что отдыхаешь? Ну, отдыхай, отдыхай – не долго тебе путешествовать осталось.

Саша вздрогнула и проснулась, только начинался рассвет. Её избранный, согревая своим телом её, дрожал от холода; но, видимо, усталость взяла своё – он спал. Саша улыбнулась и решила разбудить его по-особенному… Когда они встали и собрались, уже вставало солнце.
– Знаешь, сегодня ночью я видела их собак, они догоняют нас, побежали? – сказала она.
Он кивнул, а по быстро отведённому взгляду она поняла, что и к нему тоже недавно приходили. Саша поцеловала его и побежала.
Снова мелькали переулки, одинаковые серые дома, бездомные коты, понимая их, уступали дорогу, а домашние собаки рычали, капали слюной и их приходилось обегать стороной.
– Нас не догонят!
Свет фар преследователей вновь облизнул их пятки: за спиной маячила смерть.
Больше некуда бежать. Впереди возник предательский тупик. «Неужели это всё?!!» – подумала Саша. «Александра Ивановна, это вы?» – голос, то ли дразнил, то ли издевался.
«Да! Мне сорок восемь лет, я жена школьного учителя, преподаватель литературы и сумасшедшая женщина, недавно понявшая, о чём писали Пушкин и Мандельштам, недавно узнавшая Любовь», – шептала Саша. Слеза капнула на руку, но плакать и жалеть себя некогда, крах их счастья очень близок.
– Любимая, прости, не смог я уберечь нас, – он был так искренен, он так жалел их, что это невольно почувствовала и она.
– Саша, перестань, неужели ты так быстро забываешь всё? Разве наш побег не стоил жизни? Я так счастлива с тобой, – он поднял опущенные глаза, в них таяла боль.
– А знаешь, ты права. Какой я идиот! Саша, я тоже счастлив, тоже люблю тебя! Но мне так трудно убегать, нет, не от них, они только собаки. Мне трудно убегать от неизбежности, каждый раз выходя на улицу уравнивать ритм сердца с пульсацией общества. Саш, нам не убежать от Стереотипов.
– Да любимый, в сорок восемь лет женщина с двумя детьми не может позволить себе… но я могу, а значит и ты. Нас не догонят!
Они стояли под дождем. Мокрые, холодные, но всё-таки недогнанные…
Что это – победа?
Его шершавые руки слесаря третьего разряда, гладили её кожу, прикасались к губам и казались нежнее крыльев бабочки.
Это победа?
Она смотрела в его переполненную счастьем душу и чувствовала в своей то же самое. На прощание они поцеловались. Дальше случилось что-то странное: в груди у обоих кольнуло – сердца замедляли свой бег и, чуть помолчав, снова стали биться, но только теперь удар в удар.
– До последнего вздоха…
– До предсмертного вскрика…
– Ты моя!
– Ты мой.
Дождевые капли, падая ему на лицо, задорно катились к её шее и дальше по её рукам к его запястьям. Саша и Саша, опутанные дождем, стояли в самом центре пустого поля: ошарашенные, не пойманные.
– Нас не догонят? – дрогнул её голос.
– Нас не догнали!..
Не ища объяснений, не вспоминая про завтра, рука об руку, они снова бежали, но не от прошлого, а за будущем.
Победа!