В кабинете начальника охраны сидела девушка. Она пришла по обьявлению о том что университету требуются студенты для охраны общежития.  На протяжении всего интервью она (когда молчала) сидела, приоткрыв рот в глуповатой улыбке. Девушка была полноватой, но вместе с тем высокой, и глядя на ей овальное лицо в очках нашлись бы те, назвавшие её привлекательной. Остальные бы просто прыснули со смеху и окрестили бы её не иначе как «тётя лошадь». Это сейчас начальник охраны рассказывал ей о предстоящей работе и условиях оплаты, а вообще за прошлые 10 минут он сидел широко раскрыв глаза и удивлялся созданию сидевшему напротив него. Создание, между тем, в ответ на его короткие вопросы монотонно несло какую то галиматью.

Похуй, подумал начальник, текучка охранников высокая, дура она или нет, возьму, если чё будет не так, всегда можно уволить.  Закончив говорить, он выслушал очередной вялый монолог ни о чём, и поздравив новую коллегу, отправил её улаживать необходимые формальности, шумно вздохнул и занялся остальными делами.

Девушку звали не помню как, но для простоты повествования можно назвать её Глашей. Глаша вышла на работу на следующий день. Работа была не очень пыльной и не отягощяющей умственно, и заключалась в невооружённом патрулировании территории и периметра двух корпусов общежития, и работе на воротах для контроля для входящими. Пропускать можно было только студентов и их посетителей, работали посменно по 8 часов, попарно на каждом посту или патруле.

Глаша училась на факультете Социальной Работы, и так как особым умом она не отличалась, то можно предположить что в университет она пришла по распространённой среди девушек причине -  чтобы выбрать себе жениха, или просто чтобы наебаться на всю жизнь. Надо сказать что факультет она выбрала неудачный, так как соотношение парней и девушек на нём было примерно 1:10. Поэтому выбранный ей тип работы был логическим продолжением её планов на жизнь.

С самой первой смены в охране, у Глаши обнаружилось большое преимущество – она очень любила ебаться. С первой же смены у неё обнаружился и большой недостаток (хотя в принципе как посмотреть): клапан, регулирующий сексуальное желание и посылку в мозг импульсов о претворении его в жизнь, у Глаши был начисто сорван, а то и  напрочь отсутствовал. Парней в охране было столько же сколько и девушек, но уже через неделю с Глашей работали только парни. Девушек она ненавидела как потенциальных соперниц в борьбе за спаривание со всеми мужчинами человечества,  а они ненавидели её не столько за это, сколько за то что а) она была полной дурой и б) единственные темы которые её волновали и к которым сводились все разговоры с ней были: секс и отношения между полами. Так как далеко не все парни считали Глашу привлекательной, то и ебаться с ней, соответственно, выказывали желание не все, а слушать на протяжении 8-ми часов как она ноет про свою неудавшуюся (в 21 год) жизнь, как мужчины её не понимают, и кивать в ответ на бесконечный перечень недостатков её бывших бойфрендов – слушать это было выше терпения большинства охранников – и список лиц соглашавшихся идти с ней в патруль стремительно сокращался. Заткнуть её можно было единственным способом – засунуть ей хуй в рот, или в другие части её организма, но это просекли не сразу и не все, а те кто просек сразу -  усиленно ебали её не отходя от кассы, совмещая приятное с полезным и получая за ёблю Глаши 4,5 доллара в час от университета. Слух разнёсся быстро и достиг начальства охраны, но она ещё успела поебаться с каким то арабом в машине стоящей в 2-х метрах от главного въезда в общежитие, начав процесс немедленно после того как закончила свою ночную смену в 7 утра, под удивлённо-насмешливые взгляды прохожих. Успела она также, после того как её напарник отлучился на перерыв во время очередной ночной смены, смачно отсосать у двух арабов проходивших мимо ворот которых она охраняла, впустить их в общежитие (студентами они естественно не были), в благодарность за что они спиздили у неё ключ от комнаты и вынесли оттуда всё что могли. У неё нашлось достаточно наглости заявить о краже в полицию и обвинить университет в том что он недостаточно охраняет студентов и их имущество..

Это было уже слишком, и начальник охраны решил что терпеть эту хуйню он больше не намерен. Глаша как раз была на смене,и придя в офис начальника смены в внезапным визитом, целью которого было обсуждение предстоящего увольнения и снятие Глаши со следующих смен, он увидел там не кого иную как нашу героиню, стоящюю на четвереньках на полу.  Начальник смены, сорокалетний  женатый бородач, как в заправском порнофильме, прямо на рабочем месте жарил Глашу в анус. Начальник охраны тихо постучал в открытую дверь и сказал что на завершение целомудренного слияния душ у них есть 5 минут, а вообще они уволены, и если он ещё раз увидит одного из них то он за себя не ручается.  

Бородач по видимому смирился со своей участью, но начальник охраны, через 20 минут после вышеописанного эротического приключения застал зарёванную Глашу рядом со своим кабинетом. Стараясь держать себя в руках, начальник осведомился что ей, собственно, угодно. Глаша без обиняков выдала ему долгий взволнованный монолог, суть которого была проста- если её уволят, она вскроет себе вены. Начальник помотал головой, будто стараясь пробудиться от страшного сна, пригласил Глашу в кабинет, и принёс ей стакан воды, пообещав что всё будет в порядке. Сам он вышел, закрыл дверь, уселся на кресло в коридоре и задумался. Увидеть свою фотографию в завтрашних газетах под заголовком
«БЕСЧУВСТВЕННЫЙ РАБОТОДАТЕЛЬ ДОВЁЛ ЖЕРТВУ НЕСЧАСТНОЙ ЛЮБВИ ДО САМОУБИЙСТВА» ему почему-то не хотелось. Уволить тупую тварь ему хотелось и даже очень. Начальник вздохнул, и набрал номер ректора с телефона секретарши..

Ректор строго наказал нач. охраны сделать всё чтобы вышеупомянутый заголовок не появился и параллельно обратился в соц.службу университета. Социальная служба, следуя рутинным предписаниям, послала запрос в психиатрическую базу данных Минздрава. Тут-то и вскрылся ещё один небольшой недостаток Глаши. Она обладала богатым стажем госпитализации в лучших психиатрических заведениях Израиля, с отдельной записью о рецидиве попыток самоубийства, и солидным перечнем предписанных медикаментов. Девушка из соц.службы обомлела, и даже не позвонив нач. охраны, направилась прямиком в его кабинет. После продолжительного разговора с Глашей, а потом и с начальником охраны, соц. работница сумела достичь следующих компромиссов – Глаша продолжит работать, и постарается совладать с повышенными сексуальными запросами молодого организма. Начальник был очень рад когда психованная нимфоманка освободила наконец-то его кабинет, ведомая соц. работницей, терпеливо кивавшей головой в ответ на её причитания.
Пару дней прошло без происшествий,  не без помощи целой команды психологов нанятой университетом, понявшим в какой жопе он находится приняв эту ненормальную в ряды учащихся. И вот пришёл роковой день.

В этот день Глаша работала в ночную смену с очередным арабом с редким именем Ахмед. С Ахмедом она завела обычный разговор о ёбле. Разговор продолжался часов до двух, после чего тихий Ахмед, учившийся на факультете Русской Литературы внезапно взбунтовался, и объявил Глаше что она заебала его и всех остальных охранников и он настоятельно просит её заткнуться,потому что эту хуйню он слушать больше не в состоянии. О состоянии Глаши араб ничего не знал, да и откуда ему было. Глаша  же, от таких хороших новостей впала в небольшой экстаз и с нечленораздельными воплями побежала куда то в глубь жилого района, от которого общежитие отделяла дорога и забор, вдоль которого и шлялся патруль. Сам район граничил с районом арабским, и арабы беспрепятственно чинили там всякие безобразия, от угона машин до взлома квартир. Поэтому неудивительно что когда тихий спящий район в два часа ночи огласили пронзительные визги Глаши, сразу несколько добросовестных граждан немедленно набрали номер полиции. Глаша визжала что то нечленораздельное, но иногда к ней возвращались искорки сознания и она орала : «Неееееет, Ахмеееееед, я не пойду больше с тобоооооооой никудаааааа». Ахмед естественно от происходящего несколько ошалел и гнался за Глашей пытаясь привести её в чувство и вернуть в лоно разума.  Со стороны это и вправду выглядело довольно подозрительно.

«Ахмед, не тяни меня, я не хочу, я не буду, все меня ненавидят, оставь меня, АААААААААААААААААААА», визжала истеричная Глаша, когда Ахмед её наконец то догнал и тянул за собой в сторону общаги. В домах зажигалось всё больше и больше окон, и завывание полицейских сирен увеличивалось в прямой пропорции с шквалом звонков в полицию. Через две минуты 11 машин полиции стояли напротив весёлой парочки, и как в Голливудском боевике, полицейские выскакивали из машин, и направляли табельное оружие в сторону бедного Ахмеда. Отпустив орущую Глашу, Ахмед поднял руки, а та тем временем попыталась продолжить свой бег по загадочной траектории, но в этом ей помешал один из стражей порядка.

Ахмеду долго не верили. Рация патруля находилась у Глаши которая билась в конвульсивной истерике в руках полиции, и вызвать начальника смены ему никак не удавалось. На его счастье, когда его уже запихивали в воронок, нач. смены проезжал мимо на своём джипе, и смог ситуацию несколько разрядить. Машины разъехались, кроме одной,  приехавшая «Скорая» вколола Глаше чё то необходимое, соц. работница ворковала рядом с всхлипывающей жертвой. Занимался рассвет. Ахмеда отпустили домой, так ничего и не объяснив. Глаша была уже по дороге в очередную больницу. Дальнейшая её судьба погружена во мрак.

Вот как бывает, товарищи, если вовремя не обуздать низменные половые инстинкты!!!