Собрана воля в кулак,
Оружие подобрано,
Обнажённая ненависть – вот она.
Каста (С)

Весна 1988 год.

На скамейке возле кабинета номер 14 сидел мальчик лет десяти со своей бабушкой.
-Бабуль, всё будет хорошо? – с надеждой в голосе каждые пять минут спрашивал парнишка, - ведь с папой ничего плохого не будет?
-Не будет, папа скоро поправится, - притворно улыбаясь, выдавливала из себя старуха.
Ребёнок слышал фальшь в её голосе, но из-за этого ещё чаще начинал её тревожить. Наконец, из кабинета вышел врач в засаленном и уже скорее сером, нежели белом, халате. На нагрудном кармане, раскачиваясь в такт шагам, болтался бейдж. Взгляд был серьёзным и пустым. Пустота в глазах незаменима в таких ситуациях. Когда нужно не давать увидеть в своих глазах хоть малейший огонёк надежды. Когда нужно говорить о смерти…
-Нам нужно побеседовать, - обратился врач к старушке.
Старуха, кряхтя, поднялась. Маленький Владик с готовностью спрыгнул с лавки и пошёл к доктору.
-А ты, сынок, посиди, - ласково, но настоятельно сказал врач.

Отойдя в сторону, врач тихо заговорил с пожилой дамой. Он практически не волновался – долгие двенадцать лет работы в больнице сделали своё дело. Старуха же уже знала, что скажет доктор, и поэтому сноровисто ложила под язык таблетку валидола.
-Серьёзная черепно-мозговая травма. Сейчас он в коме. Я ничего не могу вам обещать.
-Что с ним? Не криви душой, дохтур, скажи, как есть. Будет мой сын жить?
Тон старухи раздирал душу на части, -  врач уже не сумел сохранить пустоты взгляда, услышав последнюю фразу. Он отвёл взгляд в сторону. Шансы выжить были равны нулю – наступление момента, когда искусственно поддерживать жизнь было уже незачем, оставалось вопросом времени. Наконец, собравшись, он посмотрел на старуху и отрицательно покачал головой. По морщинистому лицу скатились солёные капли слёз, угловато и криволинейно разделяя страдальческое лицо на три части…

Придя домой, Владик прорыдал весь день. Он остался сиротой. Мать умерла при родах и вот его папка, тот человек, на которого Владик так хотел быть похожим, умирает. Ограбление с нанесением тяжких телесных повреждений... «Отца убил какой-то отморозок» - эту мысль мальчик будет вспоминать ещё очень долго. В сердце Влада в тот день впервые постучалась злоба. Весь ближайший месяц город тонул в проливном дожде…

12 января. 1976 год. Северная Канада.
Пурга была сильна и свирепа. Порывы ветра сносили миллиарды снежинок с огромной скоростью, отчего те, должно быть, были на смерть испуганы. Огромные столбы снега казались непроходимыми и, будь у них созерцатели, они внушали бы им мысли о вечном. Вечерело. Одинокий, даже чересчур одинокий и неприметный домик между двумя невысокими горами, постепенно наполнялся мерцающим светом.
-Мне всегда нравилось разжигать камин, - подкладывая дров, сообщил седовласый мужчина, - он не похож на людей: сколько дерева в него бросишь, так он и будет гореть. А вот человек в этих вещах непонятен. Сделаешь ему хорошо – он начнёт отращивать брюхо и его заботит только собственный карман. Поставишь на его пути препятствие – сетует на бога и судьбу, иногда и не пытаясь предолеть его. Предсказуемость камина дарит мне спокойствие.
-А людям тоску. Жить нужно спонтанно и без оглядки. Да и к тому же, будь все правильными, и я и ты остались бы без работы, - сделав акцент на последнем слоге, промолвила рыжеволосая девица.
-Близится закат человечества. После него может быть новый день. А может быть бесконечная ночь… - задумчиво протянул старец, продолжая заниматься камином.
-Люди предпочтут мрак и убийства, ты это знаешь. Твоя вера в их исправление только подогревает в их жилах зло. Сколько волка не корми…
-Не загадывай, - перебил её старец. - Этот человек родится сегодня, - сказал он, выждав небольшую паузу.
-Дам тебе фору - пусть добра в нём будет больше, - ядовито улыбнулась девица.
-Даже великодушие из твоих уст звучит как издёвка, - покачал головой старец, уставившись на огонь.
-Он впитает зло людей как губка. Люди сами воспитают себе ангела смерти, - посмотрев в окно, сказала девушка, и цвёт её волос блеснул тем огнём, что горел в камине.
-Среди людей осталось много тех, кто верит в добро и кто чист душой. Этот человек, быть может, сумеет открыть миру глаза. Нужно только будет, чтобы кто-то открыл глаза ему, - наконец обернулся к девице старец, и в его глазах белым инеем вспыхнула надежда.

Свет в доме исчезал. В камин дров больше никто не подкладывал…

Тот же вечер. Москва.

Из родильного отделения вышел молодой хирург. Он подошёл к трущему виски молодому человеку, сидящему неподалёку. Тот, увидев врача, встал и приготовился выслушать волнующие новости.
-У вас родился замечательный мальчик. 3 килограмма, - проговорил, как из пулемёта, хирург.
Молодой отец расплылся в улыбке. Но что-то в голосе хирурга было не так. Тревожное предчувствие внесло в море радости противное беспокойство.
-А Настя? Как она? – спросил отец.
-Она… У неё…
Дальнейшие слова молодого врача летели для него мимо сознания. Всё что он понял – его любимая умерла, врачи что-то не увидели сразу и вот… Это ему потом рассказали, что он накинулся на врача с кулаками, и из больницы его выводили менты.
Сына он назвал Владом. Кто-то из друзей сказал ему, что все Влады, которых он встречал, умны и проницательны. Может и не все, но в данном случае он оказался прав – ум и проницательность станут спутниками этого человека…


1995 год. Москва.

Те, кто знал Акташева Влада, по-разному о нём отзывались. Кто-то говорил, что у Влада обострённое чувство справедливости и сопереживания, но при этом указывал на скрытность и меланхоличность. Другие говорили, что Влад весёлый малый и с ним в компанию приходит какая-то радость, но отмечал, что иногда Влад сильно устаёт от людей, и те устают от него. Третьи – что он мудр и поступает всегда так, как нужно, все его поступки правильны, у него редкое умение из двух зол выбирать худшее.
В школе Влад никогда не принимал сторону хулиганов. Иногда он даже защищал тех, кого, по его мнению, незаслуженно обижали. Странно, но чаще всего к его мнению прислушивались. Он тяготел к серым цветам одежды, не любил носить контрастные вещи.
Людям не лгал, но часто не договаривал всей правды. Когда ему это было нужно. Живя по совести, он во всех ситуациях не был в проигрыше. Но в один вечер его сознание изменилось…

Влад возвращался в общежитие с танцев. Ни одна девушка не привлекла в этот раз его внимания – возвращался он к себе, один. Пытаясь скоротить путь, он шёл по раннее знакомому переулку, посередине дороги. Внезапно из-за закоулка до него донёсся женский крик. Влад оглянулся – вокруг никого не было. «Стало быть, идти придётся одному». Эта мысль пришла к нему в голову, когда он уже бежал на место, где что-то происходило. Два высоких парня, тяжело дыша, видимо, только что, догнав жертву, приближались к девушке, затравленно смотрящей на них.
-Слышь, пацаны, чё тут такое? – как можно более уверенно сказал Влад.
Те обернулись.
-Шёл бы ты отсюда. Пока под раздачу не попал, - гаркнул один из них.
Влад сжал кулаки. С недавних пор он обнаружил в себе странную способность к убеждению людей, которая усиливалась при физическом контакте. Влад не мог её никак объяснить. Он лишь чувствовал, что его сила с каждым днём пребывает. Сейчас он был в себе уверен. Нужно лишь дотронуться до одного из них… Попытка протянуть руку дорого обошлась Акташеву – удар ноги, нацеленный в живот, достиг пункта назначения. А дальше произошло то, чего Влад совсем не ожидал. Второй злоумышленник достал нож и воткнул ему в район печени. Влад медленно опустился на колени. Потом упал. Последнее что он увидел перед отключкой – глаза девушки, которую насиловали эти уроды…

2000 год. Москва.
-Чёрный, - ответил Влад продавщице, - не люблю ничего светлого.
-Примерочная дальше по коридору и направо, - сказала ему полноватая женщина, подавая костюм.

В примерочной Влад, снимая рубашку, увидел в зеркале шрам повыше поясницы.
«До разрыва печени оставалось 4 сантиметра правее. Лучше бы я умер. Тогда по ночам бы я не видел больше её глаз» - грустно отметил Акташев, смотря на себя в зеркало.

-Вот кредитка, - протянул продавщице свою карточку Влад.
Продавщица в свою очередь протянула свою руку, чтобы взять заветное средство оплаты.
«А почему я должен быть хорошим? Те двое не стали бы платить. Но их бы заставили. А меня никто не заставит» - мысли, которые Влад после того случая отгонял, сейчас особенно ярко посетили его голову. Коснувшись женщины рукой, Влад задержал это прикосновение и остался так стоять.
-А хотя заплати за меня сама. Или за счёт фирмы, - лукаво прищурившись, тихо произнёс Влад.
С этими словами он отпустил её руку. Глаза продавщицы стали на мгновение стеклянными, а потом также резко приняли обычное выражение. Влад вернул кредитку обратно в карман.
-Вам не нужно платить, я сама оплачу, - как будто в порядке вещей, сказала женщина, - спасибо за то, что выбрали нас!
Она протянула Владу фирменный пакет с самым дорогим костюмом в этом бутике.
-Не за что, - рассмеялся Влад, - совсем не за что…