Знаю как трудно угодить утонченному фтыкательному вкусу избалованных пелотными росказами падонкафф, но рискну выложить эту правдивую историю на всеобщее обозрение и обсирание. Ногами (попрошу, блять) не пиздить.

Давненько это было. А конкретно – в  славное время всеобщей эйфории и беспробудного оргазмирующего энтузиазма народных и, особливо, чиновных масс, когда банальный калдырь в Вискулях (кто не в танке – Беловежская пуща) закончился обломом Союза, а на обломе  - еще ни хуя не было построено трясущимися от утреннего бодуна руками и мозгами вчерашних «первых» (пидоры) секретарей, а сегодняшних - полновластных руководителей новых государственных образований (НГО типа), собранных в революционных попыхах в аморфное и никому непонятное СНГ...

В это беспесды счастливое для карьеристов время НГО с энтузиазмом идиотов-первопроходцев спешно принялись за государственное строительство, обзаводясь по ходу первыми необходимыми признаками суверенитета, не последним из которых, являются бабки...

Успешно закончив московскую академию, я, в то время молодой и перспективный хуятор идей «госстроя», вернувшись на третью родину, немедленно был принят на работу главным спецом в одно из ключевых министерств бывшей «брацкой республики». Хуярить идеи – само по себе сложный труд. Хуярить идеи в загнивающие и отмирающие мозги партийных фтыкателей – труд Сизифов... Но, как говорится, «э пис ов гуд лак» плюс пару бань с «нужниками», блядями и водкой сделали свое доброе дело, и судьба, в лице Премьер-Министра НГО,  подарила мне приятный во всех отношениях шанс возглавить (а точнее – координировать) вышеуказанное бабкосозидательное направление, а именно – делать новые деньги для новой страны...
Нетерпеливые юные дрочюны-фтыкатели, успевшие к этому времени расстегнуть ширинку и достать свои маломерные писюны, вероятно, остро критикуют аффтара за отсуствие пелоток «во первых строках  письма», но... потерпите, мои юные друзья: дойдем и до пелоток.

Работа двигалась споро. С помощью немецких коллег, отхуяривших конкурентов в жостком скоротечном тендере, светлое пятно в конце тоннеля приобретало все более четкое и яркое очертание в виде образцов новых банкнот...Самые высокие государственные чиновники стали (бля буду) уже терять вкус к многочисленным служебным командировкам в Берлин-Франкфурт-Мюнхен, как однажды на имя Премьер-Министра, пришло приглашение направить «высокоуровневую делегацию» аж в Оттаву (Канада) на «сейшн» Интерпола и сопутствующуу выставку, посвященную, как вы догадались, реальным бабкам и борьбе с контрафактом... Угасающий было энтузиазм высоких госмужей взбодрился и воспрял, как бодрится и наливается спелым ахтунгом жизни неоднократно юзанный ночью хуй на рассвете ... в устах юной пелотки. Но хуй там: из татаро-монгольской орды жаждущих кандидатов было отбрано всего три бюрократа: Зампред НБ (нацбанк), начупр НБ и ваш «покорный падонак» я, как координатор и англо-немецкий хуятор, почти без акцента произносивший коренные фразы  «ахтунк, прост и чиэрап» на обоих языках, и способный фонетически проимитировать, по необходимости, звуки из других «небрацких» языков...
На том и порешили.

Перелет первым классом (гы: за щет принимающей стороны) НГО-Москва-Франкфурт-Лондон-Монреаль-Оттава прошел довольно быстро и без приключений, если не считать неоднократно облеванный начупром туалет кукушки мегаджета 747: залитые «кровавой Машей» зенки Володи ни хуя не смогли локализовать очко в узкой кабинке.
Прилет, размещение в отеле, где на следующий день начиналась конференция, легкий аллюр по близлежащим шопам, вечерняя традиционная пьянка с нарезанием сала (с прожилкой), полный бардак в башке из-за временной разницы: все прошло и встало на место по утру, когда нас, наконец, навестили наши «партайгеноссе» по государственному бизнесу..Встать-помыцца- одецца и брызнуть в пасть французским парфумом заняло не больше получаса и, вот, почти свежие и окультуренные, мы торжественно идем по длинному корридору, ведущему в конференц-зал...
Пройти удалось метров 28. Остановили нас крепко сбитые интерполовские пацаны с шикарной надписью заглавными буквами на крутых лбах «ахтунг, хендехох, пиздец». В результате коротких,  но драматических, переговоров удалось выяснить, что в зал нам хуй пройти, так как зал – для профи, а наша участь – лицезреть всякое новомодное «хау ноу» на выстаывке. «И хуй с ним» - подумали мы и обиженно направились в бар слегка облегчить внутреннее напряжение.

К обеду трое членов делегации обрели второе дыхание и, почувствова это, наши немецкие друзья, что бы несколько скрасить возникшую утром неловкость, пригласили нас на торжественный ужин в ресторанчик «15 минут от дома»  во франко-говорящей части Канады. Приглашение с благодарностью было принято: хули на халяву не поесть.
День, в ожидании приятного вечера, прошел незамеченным, а короткий переезд из отеля в рестор на шикарном лимузине тока нагулял аппетит.

Приветливый вышибала-швейцар быстро провел нас в банкетный зал, где, кроме знакомых рож контр-партнеров, нас порадовали две симпатичные мордашки девушек «модельного ряда». После взаимных «ахов-охов» с книксенами стало ясно, что девченки – стэндистки на выставочном стэнде немецкой компании-хоста и приглашены на торжественное бухалово для разрядки напряженности и придания гламура мирному, но жосткому по содержанию, обмену мнениями.

Кирдык проходил без сучка и задоринки, после часа «буль-буль-кусь-кусь» стороны братались и лезли друг к другу с обнималками и целовалками, усыпляя «советскую бдительность» представителей НГО и расслабляя чиновничью целомудренность.Но не до конца. Я, как старый и проверенный в боях пелоточный ёбырь, еще в начале вечеринки просек, что одна из дефчушек еще авансом была накручена на болт немецкого предводителя – вице-президента компании (впоследствие предположение подтвердилось), а вторая – для нашего Зампреда (ясный перец).. Тока просчитались «гансы» конкретно. Зампред был «нармальным пацаном»: ел-пил, но ебацца – «ни-ни», потому что «не положено», и я его хорошо понимал, тем более, что уже после второго тоста он твердо попросил девочку пересесть с его левой стороны к моей левой стороне, а ей хуле: просят – сделано...

Дальше, по причине твердости внутреннего идеологического стержня руководителя нашей делегации события стали развиваться калейдоскопически. Поняв, что попытка уложить нашего шефа в постель с красавицей полностью провалена, немцы принялись активно спаивать личный состав, предложив начать играть в «домино». Мы нихуя не знали, что такое «домино» за столом в стильном и вкусном ресторе, поэтому без раздумий согласились. «Домино», оказалось на первый взгляд невинной забавой, когда встает тостующий, произносит короткий тост (не более 10 секунд), все пьют до дна, включая тостующего, дальше, без перерыва,  встает рядом сидяший, повторяет действие первого тостующего... и так по кругу до тех пор, пока «гостюшки» не начинают падать еблом в «дыни, фаршированные крабом», на личном примере доказывая неувядающую жизнеспособность теории старика Дарвина (естественный отброс, выживает сильнейший и.. фсё такое).

Первый круг «домино» длился сто секунд, т.е. 10 рюмок качественной водки. Второй круг был не нужен: народ расслабился и расстегнул пуговицы на воротничках рубашек, а барышни, по идее, расслабили резинки стрингов...Атмосфера подогрелась естественным образом, народ непринужденно болтал прамеж собой (о чем «болтали» с коллегами мои компаньоны – хуй его знает, ибо оба не гребли во вражеских языках), мне досталось, опять же естественно, болтать с симпатягой стендисткой, сидящей по левую руку. «Мастерство хуй пропьешь» - этот мудрый спортивный лозунг   еще раз доказал право на жизнь: я быстро выяснил, что дефченку зовут Линда и фамилия у нее, ласкающая слух, - Шампейн (и пишется как «шампанское» по-английски), что работает она парикмахером в небольшом городке недалеко от Оттавы, а подрабатывает, будучи приглашенной по красоте своей природной повертеть попкой и покрутить пелоткой на выставочных стендах.. По 10 минутам легкой беседы мы были «не разлей вода», по 20 – ее рука лежала на моем колене, а через пол часа она стала настойчиво тыкать ручкой в пульсирующую ширинку. «Процесс пошел» - подумал я по-горбачевски, и расслабился идеологически. А хуле: все пили-ели и получали удовольствие, так почему мне нельзя покуролесить. Мы начали гладить друг друга (под столом дело происходило, ясный пень, и никто не видел наших рук) выраженно интимно, когда главный немецкий «ганс» предложил сделать небольшой перерыв, покурить сигары и попить старого выдержанного арманьяка...

Все вышли из-за стола и расселись по креслам, а Линда, прошептав что-то в ухо шефу, потянула меня проветрицца  в туалет. Надо честно признацца, что к тому времени между ног у меня  не просто ныло и болело. Набухший слявянский болт пел воинственную индейскую пестню о снятом белокуром скальпе, а яйца с трудом сдерживали срывающуюся с петель дверь спермогенератора. Кароче, хуле тут говорить: я не сопротивлялся и с головой бросился в омут будоражущей сознание перспективы беспорядочной половой связи. Затянутый в женский туалет нежной Линдой и запихнутый в одну из довольно просторных и не дурно пахнущих капитализмом кабин, я был поставлен по стойке «ахтунг» и немедленно отделен от штанов. Ахтунг, учитывая обстоятельства, был скоротечным, жестким и беспощадным. Линда работала в стиле «ближнего боя-ню», четко и профессионально помыв хуй слюной с выпитой накануне водкой, вылизывая его языком и осушая губами: эффект холодно-горячей сушилки, как  она объяснила поздней... До сих пор ни хуя не могу понять: как она смогла контролировать окончательный всплеск эмоций хуя таким образом, что я не кончил сразу после первого прикосновения... Но смогла же и довела до такого состояния, что финальный «выброс пара» перевалил через стенку нашей кабины в соседнюю. Милая добрая Линда закончила «процесс» все той же «сушилкой», ни оставив и следа на поверженном хуе аффтара. 10 минут прошли быстро, и мы вернулись к мирно пасущимся   вокруг душистого арманьяка коллегам.

Продолжение следует.