Дивятый класс. Мне четырнацать лет (из третьева в пятый пиривели сразу).  К этаму времини я заслужил в сваей школе статус самаво злостнава хулегана. Мая морда висела на даске пачота в залатой рамке, а чуть ниже – маи приступления перид школным опщиством и списак аценок за четверти. Там был такой песдец шо яебу…
    В списке маих преступлений значились:
1.    Учиник 9 «А» класса намеренно разъебал два акна в кобенете директара нагамичом, три им же в спартзале и накидал дражжей в мусарные баки и туолеты всей школы (даже женцкие) и не извенилсо, сцуко, за такой беспридел.
2.    Учиник 9 «А» класса нагаме пинал портфель другова ученека «А» класса, после чево наклал туда гавна и падзорвал са всей жыстокастью, на каторую был спасобен.
3.    Учиник …  - да ну, не хочу описывать – заебло чота…


Но пра этат партфель следуит раскозать атдельно. Был у нас в классе один какой-та мангол иле китоёза иле даже патомственый вьитнамиц. И па этаму поваду у нас часто вазникали споры, к какой же расе он принадлежит – мангалоидной иле он проста мудак. Мнения всикда разделялись папалам. Кто он - мы не знаим да сих пор.


Называть ево чистакровным вьитнамцем непаварачивался йазык, очинь уж он был пахож на мудака. Желтолицый мудаг. А ругаца матом нам фшколе афицыальна заприщали, и мы называли его па имени – Жиндос. Проста Жиндос. Коратка и ясна – Жиндос. Жиндос, пашол нахуй. Жиндос не обижалса.
Он обладал чудесным красочным партфелем. Чудесным парфель был толька до тех пор, пока аднажды он не оставил его бес присмотра в бальшую перимену…
В эту перемену мы играли в футбол. Ево партфелем. Пинали мы ево очень сильна и с ажестачением – я даже отбил себе леваю ногу, а Миша (палкометатель) павредил сибе палетс на ноге острым цыркулем, каторый вывалилса из розбитово пенала. Партфель отказывался унечтожаца. Даже ни адин шовчек не разашолса - а вы говорите, вьитнамцы хуёва делают шмотки… Ещё как делают, или, навернае, делали.
Партфель был нипатапляем и Жиндос этим фактом очинь гардилса. Он, канешна, не разрешал нам пинать свой шкулбэг и мы иногда проста низаметно пиздили этот девайс у нево ис пад парты и хуярились в портфелебол. Партфель не рвалса… Это ужасно меня бесило.


Несматря на ево жывучесть, этат партфель я сётаки сумел аннегилиравать – не без использования науки, канешно. Я помню, были такие времена, когда малышня играла в ебучие сотки в колендорах, бизастановачно долбя кругляшами ап пол. Ебанутая игра. И паралельна с этай игрой у нас, да и не толька у нас паивилась другая забава, связанная с тем, что в могозинах и перид метро стали интенсивна прадаваца питарды. Одна мне запомнилась особо хорошо – называлась она «Насарок» и была толщиной аки палка колбасы и приблезительно в треть его длиной (синяя такая с башой красной паласой). Боря к этаму времини уже завязал со своиме химическими фокусаме, паэтаму питарду пришлос купить за многа рублей. Я замыслил недоброе…


Мы падрывали питарды за спеной у разных чуваков – они очень сильна пугались и мычали: «Ммб-лл-и-йй-а-ааа-а-а-А-А!! Чё за хуйня?!»
Страшно изъёбывались мы в скрытном подрыве петард, страшно. Но я превзошёл всех. Как-та весной, после урока мы с пацанаме вышли пакурить на школьнае крыльцо. А вакрук, знаете ли, лужы, какашки выглядывают испатснега, как гребы, птички пайут, пелотачки стоят, ручки в фартучках держат, патснежники опять же - жизинь налаживаеца бля, неиначе.
Я, каг опытный штирлец умыкнул у Жиндоса партфель, спиздел у уборщицы совок и пабижал на улетсу. Пацанам не нада была два раза абъиснять, што к чему и мы чудесно папенали парфель хуйвознаит какой уже рас. Парфель не парвалса и, навернае, даже не промок. Я разазлилса аканчатильна…
Большая перимена ещо не закончелась и школьнеки стояли тупили, ожидая йобаново звонка. Но я не терял времени даром. За спинами у сталпившыхся пацанофф и девак я аткрыл жиндосов партфель, совком акуратно накедал туда говна пабольше, засунул туда купленую зарание питарду «Насарок» с  удлинённым навсякслуч фетилём, паджог, застегнул молнию и с криком «ЛАЖЫЫЫСЬЬЬЬ, ПААЦАННЫЫЫ, БЛЛИИИЙАААА», стартанул от страшново партфеля с максемальной скорастью.


Пацаны сматрели на партфель, на меня, и не вкуривали, куда нужна съйобывать и, собствинна, пачиму. Лежит парфель, не дерёца, не мишаит никаму, чё кипишить-то? Я прокричал им на бегу: «Там пита-аарда и гавно-о-ооо!!!!! Шуби-ии-иись!!!!».
Пацаны и девки повтыкали долю секунды на испачканый говном совок, лежащий рядом с портфелем, мгнавена прасекли тему и дружна включили сваи школьные съебаторы. Бля, камрады, я не знал, што бабы умеют так бегать…
Я отбижал на бизапасное растаяние, и, выглянув из-за угла, ждал кульменации. Прошло 10 сикунд, петнаццать… Ничиво не праисхадило.
Немнога падумав, я вспомнел, што гарение невазможна бес кисларода, паэтаму нужна была срочна аткрыть партфель. «Пацаны, расстигните партфель» - кричал я из сваего бомбаубежыща. «Иди нахуй, бикфорд» - кричали мне в ответ. Пацаны тоже паходу дагадались, пачимуже дасихпор не йебануло…
Я не знаю, сколька бы мы сидели в сваих нычках, но тут на крыльтсо выбежал запыханный Жиндос…
«Ура, блять, вот он, миленький мой» - именно это читалось на его обрадованном ускаглазом еблофоне, какда он увидил свой сиротливо лежащий партфель. И, радостно растапырив руки, Жиндос ламанулся к своему неуничтажимаму падсумнеку. Его не смутил говняный совок рядом, не смутило его и то, что все как-та странно выглядывают из розличных укрытий и пачимута нипасылают ево нахуй  - Жиндос был окрылён находкой. Жиндосу оставалось сделать всиво пять-шесть шагов до чудесново дара вьйетнамской тикстильной фабреки, но вдрук йебанула питарда…


Жиндосавы учебники, ручки, раскраски, тетрадки и бутерброды пашли па песде… Жиндос патирял сазнанее и чуть не умир. Приехала камутахеровата и забрала ево в палеклинеку. Приехжале менты, спрашивали: «А чо у вас тут так пиздануло, шо  дажэ мы услышали? Я даже маленько очканул – а ну как сдохнет он, а мне сидеть блийа… Страшно стало, чесслово. Но, слава йайцам, ффсийо абашлось. Ево не было фшколе три дня – мылса наверное. Да и я дома засел на пару дней – переждать бурю.


Потом, на спецсобрании в каличистве читырёх челавек (я, мама, папа и директар) па поваду маево паведения, дириктриса, брызгая слюняме, обязала
меня извеницо, а маих радитилей срочна купить партфель этому кетайцу, а не то сынулю отчислим и песдец. Портфель был куплен.


Больше я не устраевал шумавых фейерверкав с Жиндосавым имуществом – жалко мне ево стало вдрук… А пацанам я строго-настрого запретил пинать новый портфель Жиндоса – за него деньги папкины плочены, так что не тронь – напизжу, - пусть носит себе на здаровье...


mailto:xueplet@udaff.com