«Летучие Обезьяны подняли Железного Дровосека высоко-высоко, а потом бросили его вниз, на острые скалы, и он разбился. Но добрые Мигуны, жители Фиолетовой Страны, были хорошими механиками. Они вновь починили Железного Дровосека…»
По Н. Волкову.

- Наконец-то, мастер! Давно вас ждём. Вот, полюбуйтесь…
- Эк его, бедолагу! Под пресс, что ли, попал?
- Нет, его обезьяны похитили, а потом уронили.
- Хуясе, Маугли! В чугунном исполнении, хе-хе. Тэ-экс… Это у нас типа руки… или ноги? Ладно, по ходу разберёмся. О, и очко есть! Трёхчетвертное, гляди ты… Он ещё и срёт?
- Да нет, попёрдывает только, когда солидола просроченного обожрётся.
- А хуле с другой стороны болт какой-то погнутый?
- Ну, там это… За чем он к Гудвину ходил.
- Так он, вроде, за сердцем ходил?
- Ну, да. Любить хотел очень. А у Гудвина чего-то застеснялся… ну, и не так выразился. Нет, говорит, у меня органа, чтобы любить. А тот ухмыльнулся так, нехорошо, и отвечает: будет тебе орган для любви, чугунок смешной…
- Дурак, бля, ваш Гудвин, и шутки у него дурацкие.
- Да он по ходу всех застебал. Страшила мудрости просил, так Гудвин ему в башку процессор старый засандалил. И ржал ещё при этом: «Раньше ты на колу висел, а теперь по жизни виснуть будешь, гыгы!». Трусливому Льву для храбрости молоко сварил с травой какой-то. Лёва теперь по лесу бегает и гогочет, как ненормальный. Смелости, правда, прибавилось. Саблезубым Тиграм всем пизды ввалил и клыки повыдирал. Рвёт и смеётся: «Не беспокоит, кошаки сраные? После удаления два часа не жрать, а потом – сосать друг у друга».
- Сосали?
- А куда деваться? Некоторые и сейчас сосут: понравилось.
- Да-а, дела… Но не всех Гудвин наебал: Элли-то улетела…
- Ага, улетела. Только не в Канзас. Гудвин ей правый волшебный башмачок подменил, так она до Розовой Страны долетела – и наебнулась. Аккурат в огороде Урфина Джюса. От сотрясения у девки крыша поехала, и либидо почему-то возросло. Урфин её деревянным солдатам отдал, в казарму.
- Ну, и как живёт?
- Говорят, нормально. Только на занозы жалуется.
- Что-то у вас все падают: то девки, то дровосеки…
- А у них вообще компания странная. Они ж в Изумрудный город через маковое поле попёрлись. В поле зашли, а оттуда вышли через неделю. Тотошка потом говорил: сидели бы и дальше, да баян сломался. Уж не знаю, чего они там играли-пели…
- А ваш любить-то научился?
- Научился, сука! На наши головы… Гудвин ему на прощание машинное масло виагрой разбодяжил, шутник хренов. Дровосек этим маслицем закинулся – и совсем озверел. Пялит всех без разбору. Бастинду нашу помните? Бывшую правительницу?
- Это которая не мылась никогда? Фу-у, бля, как вспомнишь, так сблевнёшь. Что, и её оприходовал?
- Ага. Противогаз надел и отодрал, как урфинову козу. А как, вы думаете, Дровосек правителем стал? Бастинда на радостях в его пользу отреклась. Её ж не ебли лет триста. Кстати… мы вас тут всем обществом попросить хотели, мастер… Отпилите ему этот подарок гудвинский, а? Затрахал он нас уже. Мы ж Мигуны, у нас у всех конъюктивит хронический. А Дровосеку кажется, что мы ему со значением подмигиваем… Вот и пердолит кого ни попадя. Соседи уже смеются: мол, все вы пидары, а правитель у вас – Железный Гомосек. И страна, типа, у вас не Фиолетовая, а Голубая… Достали уже эти подъёбки!
- Но бабам-то нравиться должно. Вон, болт какой знатный: нержавейка, дюймов десять будет.
- Бабы, конечно, прутся. Только залетают сразу…
- А от него, что, и дети бывают?
- Штук сорок уже есть. Неказистые такие… А вы обернитесь: вон одно, в углу стоит.
- Где?.. А-а-а-а! Мамочка! Уберите это нахуй! Уберите!!!
- Это ещё ничего, из поздних. Первые страшнее были…
- …фу-у-ух, как вы на это смотрите?! В пизду таких детишек.
- Вот и я о том же, мастер. Вы прикиньте: выходишь в сумерках посрать – а оно навстречу! Дрищешь потом с перепугу ещё дня три. Они ведь в папку пошли, старшие уже дрочат. А что будет, когда вырастут? Страшно нам, мастер! Отрежьте вы ему болт, Христом-богом молим!
- Ну, хуй с вами, уговорили…

«Железный Дровосек стал как новый. И правил добрыми Мигунами мудро и справедливо».

BezDvukh@yandex.ru