Начальница стоит передо мной и что то опять гневно выговаривает. Её ноздри раздраженно раздуваются. Толстая сучка. Знала бы ты как я тебя ненавижу. Это даже удивительно. Сколько злобы и ненависти может вызвать челвек, который всего лишь твой начальник и не более. Вот она стоит, такая самоуверенная и самодовольная. Она божество, а я всего лишь провинившееся дерьмо, которое нужно размазать вот по этому сраному кафельному полу. И не важно, что она всего лишь на пару лет старше меня, совершенно  не важно, что это убожество всю свою жизнь проводит на работе, занимаясь карьерным ростом, что работу она сделала своим идолом, что кроме этой гребанной работы у нее в жизни ничего нет, неважно, что я никогда бы не стал общаться с ней в нерабочее время. Главное - она здесь начальник, благодаря чьему-то слепому выбору. И это перечеркивает все мои достоинства перед ней. Это стирает все мои особенности. Я просто серый, обезличенный служащий, совершивший очередной косяк. Даже не косяк, просто сегодня она встала с плохим настроением и ей надо его поправить придравшись к кому-то, кто никогда ей не возразит и не ответит.

Я вдруг представил, как хватаю её за волосы. За эти волосы, уложенные нелепой прической. Первые мгновения она в замешательстве. Этого вполне достаточно для хорошего, точного удара в живот. Она, конечно же, согнется. Надо постараться, ведь такой слой жира хрен пробьешь. Ну так вот, она сгибается, хватая ртом воздух. Её мозг зашкаливает от ужаса. Она не понимает, как кто то посмел поднять руку на ее неприкосновенную задницу. Затем моё колено находит ее лицо. Она отлетает и падает навзничь. А может оседает ничком, в полуобморочном состоянии. На пол, прямо мне под ноги. Но этого явно мало! Я поднимаю ее и бью головой об стенку. Об чистейшую белую плитку и от каждого удара на этой белой плитке остаются кровавые отпечатки её разбитой рожи. Я бью её пока она не перестает сопротивляться, пока не понимаю, что эта сволочь сдохла, но и тогда, когда я это понимаю, я все равно ещё наношу удары. Как приятно вылить всю свою злобу и ненависть на этот кусок дерьма, который застрял у меня в горле на целых два года... Помниться один раз ты назвала меня идиотом? Что же ты скажешь сейчас, скользя в луже собственной крови и судорожно пытаясь уползти от меня? Нет, теперь ты, сука, уже никуда не уползешь. Что ты пытаешься сказать своими разбитыми губами? Да уж, теперь тебе поможет только пластическая хирургия. А вот получи ещё... Ты считала меня ничтожеством? Тупым, нелепым, вечно мямлящим что-то мешком с дерьмом? Жалким слабаком? Ну и как? Удивлена? Пусть я такой, но кто дал тебе право...

- Михаил, ты вообще слушаешь, что я тебе говорю? Ты на работу пришел, будь собранее! Это твоя работа и относись к ней ответственно. Опять потом будешь говорить, что я тебя не предупреждала, - раздраженный голос начальницы вернул меня в реальность.
- Я вас слушаю, Елена Васильевна. Все будет исправлено, все будет сделано, - бормочу я и поспешно возвращаюсь к работе.

  Быстрыми шагами я направляюсь на своё рабочее место, чтобы изобразить перед этим исчадием ада рвение к работе и целеустремленность.
  В моей голове в сотый раз Елена Павловна умирает с паяльником в заднице...