Давно это было, еще в институте... Стоял сентябрь, блядье лето. Хули… Звонит мой корешок-одногруппник и грит: «Мы тут с Серегой завтра в лес собрались, не составишь нам компанию?» - «Схуяли я там забыл?» - «Да ладно, природа же ебенить! Грибков пособираем, ягод» - «Да ты савсем чтоли с дуба рухнул, Мишань??? Грибков, блядь.. Нехватка галлюциногенов в организме?» - «Да ну тя в пизду! Карочи, идешь или нет?» - «А как будет представлена культурная программа?» - «Пять пузырей» - «Ладно, хуй с вами»

Ехать в лес на машине Сергей категорически отказался - недавно получил права и гордился ими, как целка девственностью. «Серег, а ты не пей, епта! Смотри, как мы бухаем и молча облизывайся – тренируй силу воли, быгыгы» Серега испытывать силу воли не захотел, поэтому пришлось шкондыбать на электричке. Ну, высадились, значит, на каком-то убогом полустанке. Мишка глубокомысленно пиздел, что знает тут места, где этих грибов хоть жопой ешь и все подгонял нас быстрее идти. Прошли километра два, заебло. Слякоть одна, роса ебучая, по курсу одни мухоморы. А хули? Они красные, видно за километр. Приколоцца штоли? Набрать полное ведро - пусть народ на полустанке охуевает, когда обратно понесем. «Далеко еще переть до твоих расчудесных мест?» - у Мишки спрашиваю. «Да недалеко, километра три еще». Тут мы с Серегой остановились как по команде: «Чиииво? Да ты либо охуел, брателло? У нас же вотка грееццо! Карочи, не еби мозк, привал нах!»

Сидим, квасим. Солнышко припекает уже. Но не то чтобы жарко, а в самый раз. Пиздато! Дятлы трещат, елочным дезодорантом прет, как из сортира. Ахуенно, короче. После второй бутылки мы уже начисто забыли о цели нашей экспедиции. Да и в рот они ебись, эти грибы! Потравишься еще нахуй. Природа епть! А это самое главное… Раздавили еще литр. Конкретно нахлобучило. Закуски немного, больше на вотку налегаем. Пора бы уже и обратно кони двигать. Идем. Час идем, второй. Начинаем понимать, что пиздетц, заблудились. Мишка сосредоточенно сопит.  Мы с Серым напропалую над ним глумимся, цитируя Сусанина. Грибник хуев, чувырло с лукошком, бугагаааа.

Еще через час, устав от бесмысленного шароебства по лесным ебеням, решили раздавить последний снаряд для поднятия жизненного тонуса. Сидим, допиваем вотку. Курево заканчиваеццо. Закуси нет. Природа, маттть! Сцуко, уже и не смешно нихуйа… Мишка куда-то делся, незаметно так, отчего мы еще больше почувствовали себя поляками. Через некоторое время раздается хриплый матерный рык, явно принадлежащий нашему Сусанину и истошный визг какого-то жывотного. Чезанахуй? Подрываемся и бежим на звук. Картина маслом –  на поляне стоит Михалыч с дубиной, а у его ног валяецца корзинка с грибами. Нехуяссе! «Че случилось то?» - спрашиваем.

Несколько минут из Мишки льется поток бессвязного мата, потом он успокаивается и начинает рассказывать более-менее осмысленно: «Ну че? Отливаю. Вдруг вижу вдалеке какое-то движение. Присмотрелся – баба идет. Ну я к ней, дорогу спросить. Пока до нее бежал, споткнулся о корягу. Блядь, все пальцы на ноге отдавил. И тут меня накрыло – хватаю вот эту палку и начинаю по этой коряге ебошить: «Ну все, сука, пиздец тебе!» Поднимаю голову и вижу, что тетка прямо на меня смотрит – глаза круглые, как пятаки. Я к ней. Она от меня пятицца. «Да стой ты, еп! Стаааять, кому говорю!» А сам, дурак, так с дубиной на нее и иду. Эта сука как завизжит!. Лукошко бросила и наутек! Не, ну не блядь, а?»

Мы с Серегой, слушая Мишку, натурально валялись по земле в конвульсиях. На ха-ха пробило, штопездетц. Бедная тетка! Наверное потом еще с неделю кирпичами сралась от пережитого. А за Михалычем с тех пор прочно утвердилось погоняло «Маньяк».

ЗЫ. К железке мы тогда вышли уже затемно. Причом промахнулись на пару остановок. Но эт все хуйня. Главное – отдохнули душевно! На природе, бля.