- Слушай, ты сможешь сейчас приехать?
- Блин, не знаю, а что случилось?
- Я у родителей отпросилась с ночевой, а гулянка отменилась. Домой не хочу. Может, погуляем?
- Я постараюсь отпроситься. У мамы вечеринка тут, она под шафэ. Скорее всего, уболтаю. А ты где?
- У дома молодёжи. Придёшь?
- Да, минут через 30 буду, жди.

    Тогда, в 13 лет, свидание ночью, было сверх романтично для меня. Я легко наврал про ночёвку у друга и уже через 5 минут нёсся как уроган на назначеное место встречи. В голове рисовались картины страстных поцелуев под луной и нежных объятий, признаний в любви и под конец, так долгожданный мною, трах. Наверное, глаза у меня в тот момент горели как у барана увидевшего новые ворота и улыбка сверкала, пронзая тьму ночи. Мои мечты резко обрубил ментовский бобик, затормозивший передо мной.

- Куда несёшся так, малый? – дыхнув перегаром, обратился мент вылезая из машины.
- На свидание, – честно признался я.
- В час ночи то?
- Ну как позвонили, так и вышел.
- Да тащи его в машину, Барян, полюбому он спиздил что нибудь, в отделении разберёмся, - проорал
  пьянющий голос из бобика.
- Документы есть? – спросил более трезвый Борян.
- Абонемент на плавание, только, - протягивая абонемент и косясь на машину, испуганным голосом,  
  ответил я менту.
- Адрес?
Я продиктовал ему адресс, добавляя, что меня тут знает каждая собака и вообще я даже дорогу только через зелёный перехожу и весь положительный со всех сторон.

    Меня отпустили и я помчал дальше. Плохая примета думал я. Настроение упало, но я старался думать о грядущем.
    До конечной точки остовалась половина пути, когда из-за угла вынырнули трое. Меня вырвали из фантазий тычком в грудь.

- Дай паироску, - в меня ударил знакомый мне уже запах перегара.
- Не курю, - вырвалось из меня.
- А деньги есть? – спросил второй.
- Куда так несёшься то? – третий.
- На свидание. Денег нет, – мой голос резко поник.
- Как это нет? На свидание без денег? А если проверить, - второй начал подходить ближе.
- Отвянь от него, лысый, видишь, пацан на свидане несёться, может впервые в жизни. Знаешь, какое это    
  летящее чувство в такие годы! – закрывая меня, обратился он к лысому, - беги паря, а то ещё не  
  дождётся тебя.
- Спасибо! – крикнул я унося ноги, пока кто нибудь не передумал.

Интересно, я доберусь живым до Ирки, мельколо у меня в голове. Я бежал, уже думая только о том – не наткнуться бы опять на кого нибудь или что нибудь, моя цель стала – просто добежать целым. Так начиналась ночь моего свидания. В моём мозгу засела заноза, что это всё семечки и самое интересное ждёт меня впереди.
   Полуживой, с кровавой пеленой на глазах и с прерывистым дыханием я чуть не влетел в Ирку.

- Ну ... что ... куда ... пойдём? – спросил я задыхаясь.
- Это я у тебя хотела спросить, - проворковала девушка моих грёз.
- Пошли к нам, во двор, может кто из наших ещё сидит. А там придумаем.
- Пошли.

    Я рассказывал о своих приключениях по дороге к ней. Как небрежно я общался с ментами и раскидал банду, которая хотела на меня напасть. Во дворе было пусто и я решил нагрянуть с ночевой к Денису Жарову. Родители часто остовляли его одного, в 4х комнатной квартире, уезжая на дачу. И мы не редко играли всем двором в соньку(SP) у него дома. Были родители дома или нет, я не знал, поэтому мы орали с улицы. Благо окно из его комнаты выходило на другую сторону двора.

- Вы чего орёте? – из окна высунулась кудрявая бошка Дениса.
- Ден, у тебя родичи дома? Можно у тебя переночевать? Мы тут вдвоём с Иркой. – громким шёпотом
  сказал я.
- Дома, но они спать лягут скоро, я вам попозже открою.
- Лады, мы у тебя в подъезде подождём, на лестничной площадке, прохладно на улице.
- Договорились.

Мы сидели в подъезде и болтали. Заигрывать и разводить я не умел, я обожал слушать, что я и делал. «Зайдём к Денису, спать ляжем, там не растеряюсь» - думал я. Внизу открылась дверь и кто то вышел из квартиры. Мы замерли. Жаров жил этажом выше. «Ктото» немного подождав зашёл обратно, дверь хлопнула.

- Наверное соседей разбудили, - шёпотом сказал я.
- Скорее всего. Давай тише говорить, а то так весь подъезд проснёться. – прошептала Ирка. –
  кстати, я же тебя попросить хотела, можешь Вовке намекнуть, ну что он мне нравиться?
- А мне тогда зачем позвонила? – забыв о соседях, в полный голос спросил я, - звонила бы ему. –
  настроение упало окончательно.
- Ну миленький, - посмотрев на меня невинным взглядом проворковала она, - ты мне друг, а он мне
   очень сильно нравится, не буду же я ему в лоб говорить этого. Я же девушка.
Вовка был моим хорошим другом и она это знала. Тогда я зарёкся больше ни когда не дружить с бабами, но как говориться, зарекалась свинья в грязь не лезть. «Чтобы их обоих разодрало» - думал тогда я. Ночь становилась для меня ещё черней с каждой минутой.
- Ладно, скажу.
- Нет, ты не в лоб ск....
- Да знаю я, как сказать, - перебил я её.

Внизу снова открылась та же дверь, нас заметили. К нам поднимался мужик лет 35 на вид. Волосы растрёпаны, рубашка распахнута по верх потёртых джинс, кросовки развязаны и одеты на босу ногу. На меня пахнуло перегаром (где-то это уже было – подумал я).

- Вы чего тут мёрзнете? – спросил мужик, спокойным и чем-то расстроенным голосом.
- Да нет. Мы просто тут болтаем. – начал я оправдываться, предчувствуя, что сейчас попрут из подъезда.
- Вижу я, - улыбнулся мужик – как вы болтаете. Твоя девушка уже дрожит вся, хоть бы обнял, согрел.
Я хотел вставить, что мол интуиция вас подвела и не моя это девушка вовсе, а так, подруга всего - навсего, но будущая Вовкина жена меня опередила.
- Вообще не заботиться обо мне, - сказала она, повернувшись ко мне.
«Бабы проклятущие, как только опасность чуют, готовы к кому угодно на шею повеситься» - подумал я.
- Ладно, сейчас я вам плед вынесу, я бы пригласил в дом, но нельзя, чтобы ваши отпечатки там остались,- мужик спустился обратно и через минуту мы грелись под пледом, - как уходить будете, оставте его у моей двери.
- Спасибо, хорошо, – ответили мы хором.
- Странный мужик, - заговорила Ирка, когда дверь захлопнулась, - отпечатки то тут при чём?
- Может он труп прячет там, и стирает все отпечатки, а плед нам подкинул, он им жертву задушил, -  
  поугарал я.
- Дурак! Хватит меня пугать! – вскрикнула она.
- Всё может быть, - вкрадчивым голосом начал пугать я её.
Дверь внизу открылась снова и перед нами предстал всё тот же мужик.
- Ребят, пошли ко мне, я вас чаем напою, согреетесь. Да и мне хоть с кем то поболтать сейчас надо, как говориться, высказаться на последок, - он усмехнулся куда то в сторону.
Ирка взглянула на меня умоляющим взглядом означавшим – «отмажься как нибудь, я нехочу к нему».
- А что Ирин, пошли, чего правда тут мёрзнуть, - мне захотелось сделать ей, что нибудь на зло за все мои мучения и к тому же я не хотел с ней разговаривать. Мне было пофигу кто этот мужик и что он говорит. Я знал, она не останеться одна в подъезде и пойдёт за мной, она сделает так, как Я сказал.

Мебели в квартире почти не было. Обшарпаные стены, кое где сохранились куски непонятной расцветки обоев, в зале лежал матрац с накиданными на него подушкой и засаленным одеялом, у стены стояло кресло на трёх ножках со скомканым покрывалом на нём. В каждом углу да и по всей комнате были разбросаны бутылки из под спиртного. Это была стандартная однокомнатная «хрущёвка». Кухня не отличалась от зала, почерневший от копоти колонки потолок, стандартная красная полоса окантовывала весь диаметр кухни отделяя побелку от синей эмалевой краски, ободранный пол с ораньжевой краской. Там было бы мрачно, если не лампа, с одетым, на неё сверху, жёлтым обажуром. Такой свет всегда навевал мне домашний уют. На кухне мы и расположились.

- Вас звать то как? – спросил он нас с Иркой.
- Ольга, - не моргнув глазом, сообщила она, я назвал своё настоящее имя.
- Ну а меня Женя, будем знакомы, - протянул он руку. Рука была в шрамах и кое-где сильно
  шелушилась. Я не хотел показывать страх и как можно крепче пожал его руку.
- А ты я смотрю не из трусливых, мало кто не брезгует здороваться со мной, - он взглянул на свою руку.
- А что с ней?
- Это от радиации, я в армии самолёты заправлял, а там что, давали нам пожарные костюмы, разве они
  уберегут?
Я поперхнулся, Ирка-Ольга побледнела и покосилась на чашку в которой был её чай. Меня стало подташнивать. «Ну какого чёрта я сюда потащился, всё из-за неё» - думал я косившись на экс Ольгу.
- Не боись малый, это не заразно, всё уже вылечено, просто кожа теперь вот такая. Тебя это не коснёться, поверь.
Что мне ещё оставалось делать? Только верить.
- А хотите я вам стихи свои прочту?
- Хотим, - ответила за нас моя спутница.
Женя скрылся в зале шурша там бумажками.
- Давай матать отсюда, - умоляюще взглянула она на меня.
- Да плюнь, вляпались – так давай играть до конца, - зачем то упорствовал я, хотя всем нутром хотел рвать от туда когти как можно быстрее. – ты заказывала стихи? Так вот теперь слушай.
Евгений сел на табуретку, выбрал из кипы принесённых бумаг одну самую скомканую и со словами – «Вот! Моё самое любимое» - начал читать, с чувством и придыханием.

Что то холодное ткнулось в мою ногу и начало медленно водить по ней. «Педофил!» - в ужасе мелькнуло у меня в голове. Я скосил глаза вниз под стол и увидел уже достаточно крупного шестимесячного щенка, немецкая овчарка. Он методично обнюхивал мою ногу.

- Классная собака, - прервал я поэтическое чтение.
- «Агнец», то? Да, он у меня красавец, его только и жаль, - вздохнул мужик и через небольшую паузу
  добавил, - выкинут его, никому он нафиг не нужен, как и я.
- Зачем выкинут? – удивился я, - а почему у себя не оставите?
Он поднял на меня глаза, в них было столько боли, что я не смог удержать своего взгляда и отвёл его в сторону.
- Ладно, слушай браток. – он откинулся на табуретке назад прислонившись спиной к затёртому холодильнику «ЗИЛ», подняв взгляд к потолку и начал свой рассказ, - у меня была девушка, она и сейчас конечно жива. Ждала меня из армии, все два года ждала, а когда увидела какой я стал, - он опять взглянул на руки, - ушла к моему другу, я любил её и люблю очень сильно. С работай у меня тоже проблеммы, кому я нужен? родители ещё в детстве умерли, где отец не знаю да и знать не хочу. Вот я и решил – что мне на этом свете делать? – взглянул он на меня, - квартиру любиой завещал, пусть они счастливы будут. Вот только «Агнеца» жалко, не любит она собак, выкинет его. – он перевёл взгляд на сабаку, потом опять на меня, - слушай, а может ты возьмёшь, а?
- Да у меня мама... – начал было я.
- Не пожалеешь, он хороший, ему всего то ничего, а он уже почти все команды основные знает, очень  
  тебя прошу, – он умоляюще взглянул на меня, - вы уйдёти я ваши все следы сотру, никто не узнает, что  
  вы тут были.
«Что же все сегодня меня о чем-то просят?» подумал я.
- Мне мать не даст, жил бы я один – взял бы конечно, - я гладил «Агнеца». Он стоял на здних лапах, положив передние мне на колени и пытался лизнуть меня. Женя взглянул с умирающей надеждой на Ирку, та только молча помотала головой в стороны.
   Светало.

- Пора нам уже, - переводя взгляд с меня на Женьку и обратно, сказала Ирка.
- Угу, - промямлил я. В душе металось чувство чего то не сказанного, но чего, я понять не мог.
- Понимаю. - грустно отозвался хозяин квартиры. – Идите конечно. Близко к сердцу всё не принимайте,
  не стоит. – горько усмехнулся он.

Я молча проводил Ирку до дому и придя к себе моментально уснул. На утро мне казалось, что всё это было сном. Через 3 дня я об этом уже не помнил. Через две недели во двор приехал ментовский бобик. На улице столпились местные бабки и что-то рьяно обсуждали.

- Ма, а что там такое? Менты, бабки митинг собрали, а?
- Да фиг его знает, мужик какой-то повесился. Говорят помогли ему, парочка одна из местных, мужик с  
  бабой, типа он им квартиру оставил. Две недели как висит, только обнаружили. Вот сволочи, мужика
  из-за квартиры убили.
- Не убивали они его.
- Что!!? – крикнула с кухни мать.
- Ничего, - тихо сказал я.

Я считал и считаю до сих пор это своим самым тяжким грехом в жизни, я знал, что он хочет сделать и даже не попытался остановить его, я просто отказал ему во всем. Я виноват в его смерти.