у Серафимы Николаевны в банке с ячневой крупой жил жук. он жил там потому что там было тепло, относительно мягко и всегда было что пожрать. жук был одинок, у него не было ни жучихи для молчаливой ебли в ячневой крупе, ни другого жука, чтобы просто знать,что где-то в ячневой крупе живет такое же, как он, маленькое коричневое  живое существо. так он и жил, тихий, маленький, и постоянно точил одну и ту же крупинку. срал жук там же, в крупе, не выходя из обычного чуть дремотного состояния, иногда не прерывая процесса поглощения пищи, а иногда от страха. например, когда Серафима Николаевна неожиданно открывала банку с крупой и начинала копаться в ней столовой ложкой.

банку Серафима Николаевна открывала редко,потому как ячневую крупу не любила, и очень корила себя за то, что когда-то три года назад купила ее в магазине для пенсионеров аж два килограмма. стоя тогда в очереди, она пыталась вспомнить, что это за крупа такая вообще,а соседки Раиса Степановна и Ольга Матвеевна так расхваливали ячневую кашу, и стоила она так дешево, что Серафима Николаевна купила сразу два кило. крупа при надлежащей термообработке оказалась слизкой и невкусной. поэтому Серафима Николаевна изредка только добавляла ее в суп. а перед этим долго копалась в банке. и жук очень пугался. он зарывался в крупу поглубже и сидел там закрыв глаза и вспоминая, как жил в банке с мукой.

в муке было намного приятнее. ползать по ней было волшебно. мука была мягким белым облаком, она приятно холодила живот и лапки оставляли на ней такие красивые бороздки. одно было плохо. банку с мукой Серафима Николаевна открывала чуть ли не каждый день, и копалась в ней с явным удовольствием, шумно отдуваясь и дребезжащим голоском напевая какую-нибудь попсу сорокалетней давности, а иногда и вовсе забывая положить крышку на место. жук очень страдал,и однажды вылез из своего рая, долго блукал по шкафчику,и на излете жучьих сил нашел пристанище в другой банке. банка была поменьше, синего цвета, и внутри у нее была ячневая крупа.

в доме всегда было тихо. когда Серафима не пела,не смотрела по телевизору сериал "Клон" и не принимала у себя соседок. пела она тихо, сериал "Клон" смотрела регулярно по часу в день, и с этим можно было смириться. но когда в гости приходили Раиса Степановна и Ольга Матвеевна, для жука наставал ад.
старухи звенели стопками, кряхтели, охали, затевали тягостные разговоры,вследствие чего иногда горько плакали.

чаще всего темами для обсуждний становились цены на прордукты, цены на лекарства, цены на автобусные билеты, сиськи Наташи Королевой и непутевая дочка Серафимы Николаевны. цены и сиськи казались старухам непомерно большими,а дочка Серафимы маленькой неблагодарной сучкой, которая удачно вышла замуж за пуэрто-риканца, ни в чем не нуждалась, звонила матери на праздники и не собиралась забирать к себе.
-внука назвала Гонсалесом, будто он щенок какой, - плакала Серафима, и соседки наперебой успокаивали ее, в душе тихо радуясь, что их собственные дети жили в соседнем районе и на честно заработанные на заводе микропленки деньги воспитывали их внуков, названных вполне по-человечески - Сережей, Олежиком,Маришкой, Леночкой, Славиком, Пашуткой и Мишуткой.

потом старухи уходили и наступала благословенная тишина, за которой приходило утро и новый день.
и жук снова демал, не переставая жрать, и снова срал, не преставая жрать, и снова прятался от Серафимы и ее ложки.

а однажды Серафима Николаевна умерла.

соседки сразу смекнули, в чем дело, вызвали скорую, милицию и слесаря Михалыча. к приезду скорой и милиции дверь в квартиру Серафимы была высажена крепким плечом слесаря, а Серафима найдена лежащей возле раковины на кухне. в раковине была немытая посуда, на столе - крошки, на Серафиме - старый передник.
одна из ее тапок лежала под столом.

приближались выходные, поэтому с похоронами решили поспешить. на следующий день Серафиму положили  в простенький гроб, и навсегда увезли из дома.

вечером в пустую симину квартиру зашли соседки.

-вот жизнь человека, - вздохнула Раиса Степановна.
-и мы вот так же с тобой... - жалобно пролепетала Ольга Матвеевна.
на память о подруге Раиса Степановна решила взять себе книгу "Птичка певчая" турецкого писателя Гюнтекина, а Ольга Матвеевна - банку ячневой крупы,которую решила отдать своей дочери Любе. у Любы был муж-алкоголик и четверо детей.

двум килограммам крупы Люба очень обрадовалась.поставила с легким сердцем банку в буфет и ушла достирывать пеленки младшей Леночки.

когда мать вышла из кухни, к столу подошли два тощих бледных мальчика. это были погодки Пашутка и Мишутка. Пашутка сегодня целовался в туалете с соседской девочкой Машей, поэтому был в приподнятом настроении и весьма мил с братишкой. он предложил ему насыпать немного крупы в кровать старшему, Славке, и как следует поорать, когда тот начнет ворочаться и ныть во сне.

-смотги, жук!- пророкотал Мишутка. - а гядом его какашки!
Пашутка посмотрел в банку, достал жука, бросил его на пол и наступил на него ногой.
-смотри, жук! - сказал он. - ха-ха-ха!
Мишутка тоже захохотал и толкнул банку. два неполных килограмма ячневой крупы хлынули на пол.
из ванной прибежала Люба. ее руки были в мыльной пене.
-недоумки! - закричала она. - паразиты херовы! чем я вас кормить буду?