- Привет, Тань. А чего, Кольки нет ещё?
    - Придет скоро уже. Слушай, помоги пока люстру повесить.
    - А куда старую дели?
    - А тут к нам Валька приезжал (Колькин брат), мы с ним подрались, как обычно, он на меня табуреткой замахивается и аккуратненько так лампочку из плафона выбивает. Я ему говорю, раз уж ты лампочку разбил, то давай я сразу плафон вымою. Понесла плафон мыть, помыла, стала из ванной вынимать и, естественно, грохнула. Колька приходит, на кухне лампочка Ильича светит. Я говорю "Я тут плафон мыла..." - "Что, в  ванной сохнет" - "Да нет, он уже на помойке сохнет". Короче, получила я пиздюлей по первое число. Купила новую люстру, плетёную, а кто вешать будет? Положила на диван пока. Тут Соколова зашла, с недоёба злая, я ей говорю, смотри, какая у меня люстра новая. А она, как обычно - "Гавно купила, хуйня, колхоз "Красный лапоть", - а я ж тоже молчать не могу, пихнула её и она аккуратненько жопой прямо в люстру села. Тут как раз Колька приходит, я и выбросить ничего не успела. Короче, второй раз я под это дело пиздюлей получила. Вот, денег наскребли кое-как, третий раз купила. Помоги повесить, пока не случилось ничего. Ты Соколову-то помнишь? У неё же несчастье за несчастьем, все парни её бросили, она теперь ходит к метро, знаешь, там где клуб и сауна сразу, говорит, хоть там можно нормальных мужиков найти. Тут недавно новый комплект белья купила".

    ("Блядища твоя Соколова" - подумал я. - "выпрут ее с работы, будет на Варшавке хуи сосать". Соколова - стремительно толстеющая, вечно поддатая девка, не способная связать трех слов без мата. Невыясненным образом ей удавалось сохранить работу в весьма почтенном учреждении. Однако вслух я ничего этого не сказал).

    - Я вот в прошлую субботу домой ехал, а заебался - дальше некуда, то по делам, то еще чего, жарко, темно уже, а все равно жарко. Поехал на заправку, чтоб минет сделали, девка пыхтела-пыхтела, а не стоит ни хуя. "Пиздец, " - говорит,- "что он у тебя, вообще стоять не может" Я ей подзатыльник дал, она давай орать. Я её выгнал и съебался, приезжаю домой, у подъезда соседка моя стоит, симпатичная у меня соседка, полненькая такая. "О," - говорю, - "Привет, Наташ", а у самого, оказывается, штаны расстегнуты и хуй с резинкой наружу висит.
    - Вот работа у девчонок собачья - целый день день на заправке жопу морозить.

    ("Можно и поморозить за такие-то деньги, если делать больше нихуя не умеют. Да и то не особо получается". Однако вслух опять сказал совсем другое).

    - Я когда к себе перебрался, поехал Ленинградку обновлять. Ну, приезжаю, "от двух и выше, направо до белой "Волги", перед ней налево, потом направо. Короче, увидишь". А там ебеня страшные, ворота поваленные, сарай развалившийся... Точно, вижу: шухер какой-то, фонарем машут, орут чего-то. Да ну, думаю, нахуй, хотел развернуться - "Стой!" Два мужика наперерез бегут, в серых бушлатах с рациями. Заибись, думаю, облава. Вот и обновил, попал как следует. "Ты чего?", говорят, - "Да так" - "За девкой?" - "Нннну да, вроде бы как" - "А, блять, менты едут, мы тут съебываемся по-быстрому. Слышь, поехали с нами в отстойник, там светло, спокойно себе выберешь" - "Эээээ, да как бы и типа того... вас там, может, сейчас вязать будут, и я ещё влипну. Разбирать-то не будут." - "Ну, как хочешь. А то подъезжай" Ну уж, думаю, нахуй, нечего судьбу испытывать.

    - Вот менты суки-то,а ? И так девчонкам там тяжело, так ещё и гоняют их. Тут Галька с пятого дома приходила, а она ж оторва такая, и с мужиками и с бабами спит. "Что за хуйня", говорит, "как утром просыпаюсь - меня ебут. Как ни проснусь - меня ебут. А кто такой - не помню". Везёт ей, дуре, а Кольку моего не затащищь. За две недели - ни разу. Я ему говорю:"Ты меня вообще ебать собираешься?" А он: "Мне не хочется". Не может же быть такого, чтоб мужику по две недели не хотелось. У меня от недоеба уже месячные задерживаются. Я говорю, ты что, на работе девок ебешь?" Говорит: "Нет". Потом все-таки достала его, полтора часа он с меня не слазил. И смотрю - сперма-то жидкая, а я-то знаю, её после такого перерыва двумя пальцами поднять можно. И в тот же день как потекло у меня - ну, месячные в смысле.

    ("С Галькой я почти не знаком, но пиздит она, я так полагаю. Что Колька у себя на складе девок ебет - это я не сомневаюсь. А ещё я вот что вспоминаю, давно уже, правда, было, Колька не женился ещё: пятак возле "Юго-Западной", конец августа, жарко, пыльно, середина дня. Сидит на парапете пьяненький мужичок, а девка в маечке Gucci, пьянющая в хлам, делает ему минет, люди идут, морщатся, отворачиваются, мужик пьяный, хуй висит, а девка не унимается, сосет и сосет. А ведь это, походу, ты была. Я все помню, вон и маечка Gucci в виде половой тряпки лежит, и голос твой я сразу узнал, как ты им вялый орган своего дружка подбадривала. Вот, видать, и Колян что-то узнал, и желание у него всякое отпало. Сколько времени прошло, а я как этот тухлый отсос вспомню, так мутит. Чего тут скажешь? Сплошное блядство кругом").

    -Ну... дык ить,.. может его ко врачу надо?..  А вот и он! Здарова, Колян!