Меня, искренне, ломает написание шедевров.
Рифма иногда хромая, но зато бываю первым.
Стоит написать поэту что-то выше средней планки,
То, что не по трафарету; остальное все забанят.  

Ну, начнем. Поэт ведь тоже, иногда, бывает, слепит
Что пришло. Но вам, святошам, не угоден этот лепет.
Ждут, как будто, с неба манки, а из крана водку с пивом,
Но пока лишь графоманки с графоманами массивно

Давят в уши хлам чуланный, а в глаза пускают слюни.
Сами и поют осанну, и несут оливу в клюве.
Это злое. Здесь закончим. Дальше будем о хорошем,
Но, не чувствуя покоя, подложу в кровать горошин:

Жил был умненький ботаник,
Прочитал тома Британик,
Выучил героев мифов
И сидеть бы ему тихо,
Но затеял труд Сизифов.

Что писать, пока не важно.
Эпосов герой отважный
Стал показывать успехи
(На доспехах из  прорехи
На миру видны орехи)

Гордый знанием цитатным,
Он хотел для результата
Взбить для дифирамбов пену.  
Но, кто знает себе цену,
Не полезет на арену.

Я, предвидя знатный срач,
Отклонялся от поддач.
Но терпение не вечно:
(Меч достав остроконечный)
Вылезь, червь библиотечный!