Эта история праизошла беспезды зимой. Песдуя домой, я заглянул в пачтовый ящик, и обнаружил в нем какую-та хуиту, каторая впоследствии аказалась повесткой в армию.
В ней говорилось о том, что Родина сильна нуждаицца в таком пиздатом воине, как я, и мне рекомендовано 1 декабря явиццо в воинкомат, с мишочком ништяков, что бы миня атправили в армию, ну да и хуй с ним, я нажралсо, миня провожали всякие деффки и знакомые ибланы, советовали, как надо сибя вести в армии, пели пестни, каму-то набили ибало. Припиздовал я, значиццо, 1 декабря в воинкомат, сматрю, а там со мной в призыве адни икуты – слаборуссифицированные, ну я вьибал с горя стакан водки, который мне дал отец, обнялсо с ним и полител со славной икутской восьмеркой в Икутск.
Прилитаим в Икутск, песдуем в ваинкамат, встричаит нас ахуенна радостный прапорчик:
- Рибята, как заибись, что вы приехали, пошли в столовку, я вас типо накормлю.
Ну заибца, припездовали в столовку, в меню один борщ украинский, наливают мне какую-то поеботу в тарелку, в поиботе плавает мммалюсинькая капустинка, хуяссе борщик!!! Ну да ладно, похавали, прапор грит – песдуйте, ребзя, на мидосмотр, воон в то строение, ну я икутов за шкварку, перевожу, типо пашли на мидосмотр, те согласные, пришли, ходим отрядом по врачам, глазники, ухо-горло, заходим в паследний кабинет, там дядько, практологоанатом по совмистительству, командуит - ноги врозь, руки вверх, типерь в стороны, а счас дружно загнулись и раздвинули ягодицы – ну я загибаюсь, ощущаю, что в кабинети, из всех кто в нем находца, тока я стою раком и пучу шоколадный глаз (эта нихуя ни АХТУНГ, жиззь, блиать), якуты на миня как-то ниадобрительно смотрят, качают квадратными головами, типо – хуль с него возмешь, русский еблан. Доктор, ахуиваит, но молчит, патом гаварит – все свободны, а вы, молодой человек, задержитесь – дал мне так сочуственно горстачку витаминок, похлопал по горбу и грит: - Держись, паря!!!
Ладно, песдуим с чучмеками на призывной пункт, где засиляют нас всех вместе, блять, в одну комнату о пяти двухъярустных кроватях, залазию на верхнюю полку, типо идите на хуй, хачу кимарнуть, ХУЙ ТО ТАМ, икуты расположились снизу и, сцуко – ТЫР, ТЫР, КИИИЯЯЯ, БУМ, БАМ, БЫШЬ, БЫШЬ, БЫШ, ГЫГЫЫГЫ!!! – расказуют друк другу, какой-та баивик с участием Брюса Ли нах, эта хуита начала миня сильна падзаёбывать, патаму чта я видел эта кино, спускаю к ним сваё ибало и ору: – Заибали, гандоны, дайти маладому байцу хоть нимного паспать, а то песды агребетесь, - сам думаю, как бы не агребстись самому, ни хуя, глазки погасли, сами притихли, обидились нах, минут на пять, вторая серия, одна радость, часа в три ночи приперлись омонофцы отрабатывать приемы самбо нах, миня на вирху нихуя не заметили, якуты агреблись нехилых песдюлей, как я и обещал.
Пратусавались в Икутске где-то ище два дня, патом мне сообщили, что пакупатель наш де-то проибался, так что летите в Читу сами, там вас встретят, ПРИЧЕМ летишь ты, солдатик, вмести с земляками, ну думаю, заибца, хуль, я к ним уже прирос, нихотят миня ранить разлукой с зимляками, ну хуй с ним, я у них в афторитети, патамучта у меня кожаная куртка и заибатые говнодавы. Песдуем в аэропорт, билеты, хуеты, досмотр, садимся в самолет, занимаю место у форточки, икуты распологаюцца поблизости.
Надо оговорится, что якуты очинь виселый и озорной народ, ни минутки без потехи они жить не желают, дажи в самолети, как потом оказалось – ОССОБЕННО в самолети.
Сматрю, заскучали маи ибланы, а хуле вас к креслу пристегнуцца заставь и вы заскучаити, но чем заибаты икуты, это тем, что они ни смотря ни на что не сдюцца и смотрят в даль оптимистично, чую, маи клоуны об чем-то шушукаюцца, самый главный ихний комик че-та придумал, оказуецца, папа всех юмористов на планети, надыбал у сибя над ибалом кнопку вызова стюардессы, но он об этом ише не знал, жмет кнопачку, ХУяк, к ниму падходит телка с крылышками на груди и спрашуит: - Че изволите?
Нашь затейник в охуе, хуясе, к НЕМУ подошла заибатая телка и спросила у НЕГО че он хочит, хотя в иво стаде от ниго шубились дажи олени.
- Нице ни хател аднака.
Ну стюардесса вздыхает, понимает – национальный вопрос нах, песдует восвояси.
Братва призадумалась, ХУЯСЕ!!! У нас имееца: кнопка – одна штука, палиц – один, тиолка – одна, возникает резонный вопрос – КАК ТЕЛКА СВЯЗАНА С КНОПКОЙ!!
Эксперимент № 2. Наш Мистер Бин икутского разлива опасливо озираецца, и снова жмет на кнопачку, и че вы думаити, ЧУДО НАХ, к ниму опять песдуит стюардесса.
и опять интиресуецца – ЧЕ ХАТИТИ? – сама крутит желваками и напрягаеца.
Весильчак разводит руками, типо - ты гонишь, Фрося!! Тетка че-то бурча под нос снова сьебуецца. У икутов вазникает еще адин неразрешимый вапрос – КАК ЭТА СЦУКА УЗНАЛА, КТО НАЖИМАИТ КНОПАЧКУ? Рибята созывают внеурочное совищание, на повестке дня: че за хуита происходит, почиму телка задает один и тот же вопрос одному и тому же иблану? Дилемма нах!!! Собрание постановило – провести ище один иксперимент, снова жмецца злополучная кнопка. Твердой походкой, сжимая кулаки,
по салону песдует стюардесса, по мере продвижения к главному юмаристу она начинаит не стесняясь других пассажиров орать: - ТЫ, ИБЛАН, КАКОГО ХУЯ ТЫ МИШАИШЬ МНЕ РАБОТАТЬ, УБЬЮ НАХ, ЧУРКА ИБАНАЯ!!!
Якут опять типо в непонятке, машит бошкой, ни хуя ни я типо.
- ХУЛИ ТЫ, СЦУКО, ПИЗДИШЬ – ХТО КНОПАЧКУ НАЖИМАИТ, НАД ТЕМ ЛАМПОЧКА И ЗАГОРАИЦА, ПОНЯЛ, ИБАНУШКА НАХ!!!!!
Вот такого подьибона от савецких авиаканструкторов икутская общественность нихуя ни ожидала – удар ниже пояса, хуль, озорники заткнулись до конца перелета, лишь изредка тыкали друг друга карандашами, и де ани их сцуко спиздили?
В Чите миня встричал пианый в гавно капитан, а иврашек, к моей вещей радости забрал с собою, походу в ад, какой-то майор.
Вот такая история, БЛИАДЬ.