А произошло ф Цвиточном городе следующее, дающее адназначную нодежду на исцеление фсем ахуивающих от нагноения залуп и вагин жытелям, событие…

Ф то утро Знайка уже был мыслино гатоф к отлету. Пака было время, прасматривал фсякую ниибаца медицынскую литиротуру, труды виднейшых каратышек-венерологоф, аднако кансультацый по лечению лунной ганареи так и не нахадил, как фпрочим, не мок их найти никто ф Цвиточном городе, ф силу хотя бы тово, што до сих пор высоконрафствинное население не знало виниричиских заболеваний. Далее фпафшый в ачиридной рас в  апатию Знайка грустно рассмотрел свой грязно-гнойный хуй под микроскопом, пофтыкал в броунофское движение микрочястиц в лужыце гноя, и смок лишь в ачиридной рас проканстатировать сопствинную никампетентность и биспомощность перед неизвестными ему формами подзалупной жызни.

Но тут, блять, дверь с треском роскрылась, и ф кабинет, где имел свойство просижывать пирманентно штаны Знайка, ввалилсо дохтур Пилюлькин с гарящим взглядом первоаткрывателя и пачиму-то ростегнутой шыринкой, ис каторой тарчал… фпрочим, понятно, чиво аттуда тарчало, хуй тарчал абычный. Судя по фсклокоченности ростительности на репе дохтура и ахуефшему ибалу, Знайка сделал вывот, што или Пилюлькин имеет саапщить ему што-то ниибаца важное и палезное, либо же апять пришол ибать ему мазги ф силу тово, што апять ф кампании с Сиропчиком выжрал ведро самогона на пасошок перед далеким путишествием.

Сопствинно, чястично правельными были обе версии.

- Знайка, сцуко! – заорал Пилюлькин, - йа блять гений, ниибацо, мидицынской науки! Йа нашол противоядие от ганареинах! Атсаси у миня, мой любимый ачькарик! – с этими словами дохтур, шатаясь, падашол к Знайке и угрожающе блиско приблизил свой не пораженный заболеванием хуй, к его летсу.

Фпрочим, правакацыя на ахтунг не удалась нихуя. Ибо Знайка имел поблизости от себя дубовый табурет нихуйово крепкой канструкцыи, каторый и аказался разъибененным ф щепки ап твердолобый череп доктара. Пилюлькин со вздохом упал на пол и затих, но  черес некаторое время поднялсо и менее уверинным взглядом фтыкая в ибало Знайки, агласил:

- Знайка, ибать мой хуй, ты бы миня паслушал, прежде чем ап голову мою высоконоучную нужный придмет мебели расхуячить, пидарас нах… Йа ж тибе ни просто так придложыл залупу мою облобызать, а имея к тому ноучный интерес и апществинную надобность… беспесды… полгорода уже пасрецтвом атсоса излечилось, адин ты сидиш ф староне от дастижений прагресса, как мудагнах…

На ибале Знайки апасля прослушывания таких тезисов атразилсо неподдельный интирес.

- А чо это занахуй? – такоф был прозвучафшый из его уст в атвет на заявление Пилюлькина фсеобъемлющий вапрос.
- Ну, так вот, слушай, - начал свой роскас дохтур, - заваливает ко мне сиводня Кнопачка, ну я уже мыслино пригатовилсо ее сразу нахуй слать… думал, што апять атсасать захочет, дура, блять, нимфаманка хуева… ее ж не ибет никто.. асобинно, после запрета йобли как таковой… но тут она мне, блять, заявляит, што балезнь у нее прошла, и ис песды более нихуя не выделяетсо, кроме истествинной мочи и прочих, блять, менструацый… то есть, нахуй, вирус ганареи в ее арганизме истреблен, фпесду… йа падумал, што эта сцука пиздит, но на фсякий случяй, праизвел осмотр промежности… ну я в ее песду пофтыкал, и ахуел… то есть, бля, натурально, никаково гноя, никакой хуйни, беспесды, фсйо чисто, как у целки, ниибаца… даже, наверна, и ибать уже можна…

- Пагади, - астановил его Знайка, - ты вроде чиво-то про атсос мне внушал настойчиво, так што не уклоняйся от темы, йопт…

- Так вот, нахуй, - прадолжыл Пилюлькин, - стал я ее роспрашывать про историю ее придыдущей палавой жызни… эта дура стиснялась спирва, но патом, бля, поведала, што исчезновение признакоф балезни началось после регулярных орально-палавых снашений с Незнайкиным хуем. Я сначала не верил нихуя…  Незнайка – он же, бля, вроде как дрочир небезызвестный… даже в Зеленом городе, если помниш, ва время фсиопщей групавухи на порножурнал ф кустах нодрачивал… он и на Луне, паходу, ф силу преродной склонности и йобнутости, с этим занятием не росставалсо…ну и сдесь он, как слецтвие, асталсо единцтвенным низаражонным, если не считать, канешна, двух пидарасоф и миня, ибо гандонами зафсикда пользуюсь, ниибаца... – гордо праизнес Пилюлькин, - так што от грязных Кнопачкиных приставаний Незнайке уклонитсо уже никак не палучилось… в  опщим, если верить этой песде, то факт тот, што праглатывание канчи в умеренных каличествах ведет к адназначному излечению больного. Такова версия афицыальной мидицыны в моем летсе. А тибе, штоп не препяцтвовать дольнейшему ходу прагресса, афицыальная мидицына в летсе миня рикамендует савиршыть адин атсос с праглотом у низаражонного ганареей каратышки, то есть, апять же, у меня, - мерзопакостно улыбаясь, огласил хитражопый доктар.

Знайка ахуел настолько, што мок с трудом анализировать ситуацыю. Атсасать-то он, канешна, мок, теоретически, если б ф том был смысл. А если и смысла ф том нет, а Пилюлькин просто-напросто решыл податсо ф пидарасы и путем обмана завафлить Знайку?... Хуйивознаит…

- А может… эээ…э… я лутше у самого Незнайки и… это самое… ? – заикаясь и краснея, спросил Знайка.

- Да пажалуйста, - атветил дохтур, - только ты его сейчас хуй найдешь, ибо к нему уже весь город в очередь записалсо на атсос, еще и из саседних деревень приезжают, а за каждое семяизвержение он ищо и берет по литру спирта… А я тебе савиршенно бисплатно придлогаю по старой дружбе, как фпрочим, и Сиропчику, каторый уже воспользовалсо реткой вазможностью…

Многодахуя разных противоречивых мыслей пронеслось ф тот момент в Знайкином сознании… «А бля, была не была, адин рас не пидарас!»- решыл он аканчятильно, и грустно-мрачно, стараясь не глядеть в глаза Пилюлькину, произнес:

- Ну, дык, давай уже его сюда…

….
….

А што праисходило ф Цвиточном городе патом, и не наебал ли Пилюлькин Знайку самым гнусно-изощренным образом, ты узнаеш, фтыкатель, ф прадолжении скаски…

(Продолжение следует)