Еще только два года назад была поставлена последняя подпись, удостоверяющая передачу права собственности. А теперь тонкой холодной рукой она цепляет углы последней портьеры. Работа окончена. А вместе с нею что-то еще… В завершении обойти все по периметру, не найдя изъянов, удовлетвориться, тихо вздохнуть от усталости, рухнуть в кресло. И закрыть глаза… И сказать… Я – дома.
Все безупречно – так много места, так мало света. Все так, как она хотела. Единственная цель, оставшаяся к сорока двум годам, достигнута. Были и другие, но надежды на личное счастье она похоронила двенадцать лет назад вместе с умершим сыном. Так и жила потом всю жизнь – собственным домом. Много работала, параллельно сделала карьеру, и каждый месяц упорно откладывала определенную часть своих доходов. Купила одну квартиру, потом побольше, а пару лет назад подвернулся участок земли в десяти километрах от города. Так началось строительство. Увлеченная, она следила за всем процессом. Присутствовала при установлении арматуры для монолитного фундамента, кладке облицовочного желтого кирпича, при перекрытии железобетонными блоками. Иногда дело доходило до смешного, до абсурдного. Она бегала, взволнованная, за строительной бригадой с лазерным проектировщиком плоскостей, найдя отклонение в миллиметр. Ее детище росло. Утверждался дизайнерский проект. Было много споров, поэтому в конечном итоге она выбрала свой собственный.
Сейчас весь первый этаж занимает гостиная. Стены, покрашенные в васильковый цвет, лепнина, обрамляющая сплошное овальное зеркало на потолке, а под ногами белый ковер с длинным ворсом, такой мягкий и теплый. На окнах – синие портьеры. С обоих сторон вывешены бра. Два дивана, роскошное кресло с пуфом для ног и рояль. …И больше ничего…   …И как-то холодно внутри…   Некомфортно.  Ее собственный дом упрямо отталкивает ее. Неуютно. Задыхается. Ищет срочную причину, чтобы уйти. Спасение. Она совсем забыла, что хотела съездить в магазин и купить там ароматизированные свечи и сухое вино, чтобы позже, забыв обо всем, насладиться первым вечером в новом доме. Туфли, шарф, пальто, ключи.
Без пятнадцати семь. Глубоко дыша, она ставит на ощупь тяжелые пакеты на ковер у рояля. Купила еще много всякой всячины. Раздевается, куда-то откинув туфли и небрежно швырнув пальто на диван. Обессиленная падает в кресло, хлопком включая свет, и зажмуривается от непривычно яркого освещения. Без пяти семь. Она поднимает веки и смущается, видя, как преобразился дом. Он принял ее. Столь безупречному, ему не хватало немного хаоса, беспорядка,  небрежности. Ему не хватало ее личных вещей. Но они поняли друг друга, сегодня они срослись в единое. Сегодня ей очень хорошо. Она – Дома.
А завтра, может, она подумает – не завести ли мне кошку…