Вторая часть здесь


Глава 8.

В конце концов Девочка встала. Она сладко потянулась и наступила прелестной ножкой на ебущихся кротов, отчего те незамедлительно зарылись в рыхлую пиздень огромной бегемотихи, неприметно лежавшей неподалёку. Девочка, естественно, вскрикнула для вида, и брезгливо сморщила носик. После этого небольшого приключения, она, весело хрюкнув, и испугав при этом тех самых кротов до состояния глубочайшего обморока (ибо они думали, что за ними пришла Зрячая Свиносмерть), направила свой путь к морю. Ей непременно захотелось вымыть своего пушистика и прополоскать рот от вчерашних мудей, коих ей насувал 21.

Придя на пляж, она скинула с половых губ Защитную Банановую Кожуру и с разбегу, прямо блондинистой своей баней, врезалась в пучины морские. Жданно ли гаданно сбила она электрического ската своим лбом. Насмерть. Вот уж кто кто, а скат никак не думал умирать в такой прекрасный день, как этот.

А день действительно был прекрасен – на небе ни облачка, волны в море мелкие, как барашки у барашки, свежий ветерок да естественные звуки природы. Что ещё надо человеку для щастья? Ну, если только самое малое – пожрать, посрать да поебацца.

Вернёмся к нашему скату, который был уже мёртвым. Девочка радостно воскликнула – Жужа – Клиточёс!!! Её радости не было предела, ибо объясню – даже после смерти, в течение некоторого времени, скат хуячился током, как бы показывая, что он ещё боец ниибаца. И вот этим самым током, а вернее его синими ниточками, которые скат распространял вокруг себя, Девочка и принялась тешить себя по клитору. Электричество пожуживало, полизывая и подёргивая её солёный клиторок, заставляя его то сжиматься, то сладко испускать волны истомы. Кончив раз так пятьдесят, Девочка изнеможенная вылезла на берег и сладчайше заснула, засунув свои ручки между ног.

Глава 9.

Ровно в восемь утра, 21 стал яростно тереть пенопластом по стеклу Лезвия. При этом мысли, которые лихорадочно крутились у него в голове, были отнюдь не самыми радужными. Он думал о том, как бы Лезвие не пришёл в гнев. Тёр и думал. Ему было на самом деле страшно, и поэтому свободной рукой он беспокойно теребил себя за свои бородатые патлы, вырывая оттуда небольшие клочки. Наконец-таки он перестал рвать на себе бороду и, выняв свою вставную челюсть, сильно маханул ею по стеклу. То сразу же разлетелось, а 21 поспешно вставил челюсть назад себе в рот.

Услышав скрип двери, 21 обернулся – на пороге стоял Лезвие, а из нагрудного кармана его тела торчал пожизненный младший брат Малыш и скалил жёлтые зубы – Доброе утро, Лезвие, как спалось?
-    Да всё ипцом, спасибо что разбудил!
-    Да не за что, - хладнокровно сказал 21, внутри весь холодея от ужаса. Стоит сказать, что у него с Лезвием был договор, по которому 21 должен был будить Лезвие каждый день, кроме четверга, ровно в восемь ноль ноль, при этом не выводя сонного Лезвие из себя. Надо сказать, что в самом начале, в самый первый раз, когда 21 пришёл будить Лезвие, он сделал очень глупую вещь – он спрятался за небольшим холмом, метрах в 50 от халупы Лезвия и стал шёпотом его будить. Тот не просыпался. Тогда 21 стал говорить громче – ноль на массу. Затем он стал говорить громко, потом ещё громче, и вот он уже кричал во всё горло. С ужасом глядя на часы, стрелка которых неуклонно двигалась в восьми пятнадцати. 21 покрывался холодным потом. Мне пиздец, - в перерывах между криками шептал он – Проснись, Лезвие (мне пиздец), уже 8 утра (мне пиздец). Наконец-таки его терпение лопнуло и он уверенным злым шагом подошёл к двери и только собрался дёрнуть дверную ручку что есть силы, как та сама распахнулась и из неё вывалился сонный Лезвие – Иди сюда, мразь!!! – взревел он, - Тебе пиздец!!!

И в тот самый момент он схватил 21 и засунул ему руку в рот. Такой боли тот не испытывал никогда. Лезвие разбарахлил ему все дёсна, просто превратив их в махру. Густая тёплая кровь киселём текла по его волосатым рукам и капала на землю (вскорости там выросли Синие Огурцы, а потом вросли обратно). 21 даже не мог кричать – он вообще ничего не мог делать – он лишь стоял, поднявшись на носочки, и терпеливо ждал, пока его отпустят. У него был шок. А Лезвие, достав все его зубы, быстро вынул свою руку у него изо рта, достал Малыша из кармана, и, держа его за ногу, раскрутил его над головой и запустил его в свою землянку, не выпуская при этом его ногу. Малыш схватил из сейфа розово-бежевую челюсть и доставил её Лезвию. А тот, в свою очередь, прополоскав 21 рот (он попросил Малыша гнусно нассать тому в рот) всунул ему челюсть и погрозил пальцем – Смотри, 21, больше никогда не выводи меня из себя!!! Так они и подружились.

Глава 10.

Учёный всё ещё плакал, когда проснулась Банка (Поэт уполз в кусты, сочинять свои нетленки). Та не сразу сообразила в чём дело, а затем. Увидев Учёного сразу вся заулыбалась и стала подвигать к нему свои бока.
-    Молодой человек, а как вас зовут?
-    Меня зовут Учёный, - сказал он, силясь рассмотреть Банку в ебло.
-    А меня зовут Банка, прелестное имя, не правда ли?
-    Не правда ли, - ровно сказал Учёный. Извините, а вы можете мне объяснить, куда я попал?
-    Погода сегодня прекрасная, не хотите ли поебаться? Она улыбнулась.
-    Что вы, - Учёный опешил, - мне б манки.
-    Ты что – глиномёс, - в ужасе отшатнулась от него Банка.
-    Простите…ЧТО??? Он поправил несуществующие очки на переносице.
-    В смысле – вы голубой??? Настороженный взгляд.
-    Ах, нет, что вы, - Учёный облегчённо рассмеялся. Видите ли, - он смущенно откашлялся, - я всю жизнь жил с мамой.
-    И что – ЕБАЛИ свою маму??? Банка закатила глаза.
-    Да вы что? Как можно? Она же мне манку варила! Просто я никогда не был с девушкой – я всё время учился, а в перерывах дрочил на фотки из Весёлые Картинки.
-    Ничего страшного, сладенький, мы тебя быстро научим ебаться – как пить дать, - она потёрла руки. Пошли дам тебе первый урок.
-    Не хочу! Он покраснел и стал сопротивляться, хоть Банка даже и не притронулась к нему.

Тут они услышали голос – Эта шла Затычка. Не доходя до парочки ста метров она закричала – ОЙ-ОЙ, новый ХУЙ!!! И со всех ног ринулась к Учёному…