В общем, не сикрет, што бабы склонны к сексуальным фантазиям типа «А вот сичас миня с остервинением трахает похабная морда Эминем». Или: «А вот как классно было бы паибацца с Томам Крузам, несмотря на то, што он мудаг». Адна мая знакомая делит всех женсчин папалам: одной палавине нравицца Бред Питт, а другой – Джонни Депп. Тт…пп.. нуевонахуй.

Рассказываю историю пра сложную праблему выбора, которая однажды, в пору маей басаногай блять юнасти, воздвиглась передо мной как чей-нибудь самоуверенный хуй. Было у миня два приятиля. То исть, сначала один. Он был пахож на Бреда Питта и под нево же косил. Носил длинные патлы, гриндера и модныйе свитеры. Мы немножко поебались с ним в начале знакомства, но потом практически забили на это дело, крепко подружывшись. А хули? Ебарей кругом хватает, а вот хорошева друга и собеседника хрен отыщещь. Мы стали тиаретикеми ёба, рассказывая друх другу всякие занимательныйе  вещи про секс, каторые редкая баба в здравом уме расскажет сваиму мужыку и наоборот. То исть, паибавшись с кем-нибудь ачередным, мы собирались вдваем за бутылкой-другой портвейна и абменивались мнениями в духе выдержок из фундаминтальнава труда «Удивительный мир секса: раскрой ебало и фтыкай!».

В то время мы атжыгали по полной. Много пили, курили ганджу и весилились. Мы были при деньгах и с увлечением проебывали их направо и налево. Нас ждали во фсех кабаках. Мы записывали альбом своим друзьям-музыкантам, талантливым рспиздяям, вечно сидефшим на мели. Нахуярившись злова абсенту, мы раздевались догола и раскрашивались гуашью, фотографировались в таком загадочном виде и засыпали вдвоем, ахуевая утром от пестренькой расцветочки вчера ищо белых простыней… от фсей этой веселой жызни меня чуть не выгнали с работы впесду, а ево таки выгнали. Время было беспезды славнойе. И тут появился номер два.

Два был одним из кучи постоянно меняющихся людей, чей-то там приятиль. Он появился васкресным утром, кагда мой друг, страдая пахмельем, ищо только впалзал ко мне на кухню на четырех костях, падметая раскошным своим хайром изрядно загажыный пол. В это время я пыталась отправить нахуй кухонную энтропию. Стояла в чужой рубашке, трусах и одном носке посреди хаоса и вяло перемищала грязную, как маи мысли при виде красивава волосатава мужыка, пасуду под струей вады. И вот прямо в это чудное утро вошел Джонни Депп в идеальной рубашке, дорогом как память пиджаке, ахуительном галтусе и в ботинках, отпидарашенных лучшим в мире кремом от марщин. Это и был номер два.

Вот тут-то и встал тот самый хуй… тоисть, тот самый великий вапрос: к какой же, еб ее мать, половине женщин отношусь я? Бред Питт или все-таки Джонни Депп? Ебать мои башмаки… Решыть вапрос было нелехко, но тока до опредиленнова момента. Угадайте до какова? Привильно, до еба. Два оказался  практиком, убижденным и талантливым. Он ракрывал тему ебли во всю длину и ширину, зачастую успевая ракрыть ийо по диагонали а так же вглупь. Он не рассуждал, он просто праизводил с маим телом такие чудеса, што я начинаею ерзать на стуле при одном тока воспоминании об этом. Даже думать нечиво было: я, ебливая сучка, в скором времени отъехала от маево первава приятиля и вышла замуш за втарова.

Хто там говорил, што главнойе в симейной жызни? Взаимопонимание, блять, доверие, любофь там… хуйня. Никакова доверия к этаму ебливаму казлу у миня нет и не было, любофь тожа дело самнительное, а взаимопонимания мы достигаем тока в процессе еба, по всем остальным вапросам расходясь в корне, то исть до битья морд и тарелок. Но хуй мы кагда развидемся. Итак, ибацца!