Неожиданный телефонный звонок перечеркнул старательно выстроенные планы, и заставил выпить стакан водки (единственное, что сообразил сделать). Недолгие сборы…

«А почему же я не могу пересесть на свободное место?» – спросил я улыбающуюся и молодящуюся стюардессу, одетую в чёрное, красное и белое (очень символично, как и положено – самые траурные цвета). Никто не подсядет ведь в воздухе?

А это для того, чтобы ваши ошмёточки легче было идентифицировать, когда вас будут соскребать с кресла после катастрофы…

А… Понятно…

Долетел. Доехал. Не опоздал.

Заплаканные лица, цветы, венки (много, от самой улицы до двери дома), как на выставке. Все в чёрном ну, так не свадьба. Соболезнования…

Вы его сын?

Извините – да…

Подьезжающие и тут же отьезжающие важные люди. Очень важные. От того и необычайно занятые, спешащие, но нашедшие время попрощаться…

И море цветов. И дюжие хлопцы - выносящие гроб. И неожиданно трезвый оркестр. Удивительно…

Траурный митинг на пронизывающем ветру. Речи, вышибают скупую мужскую. Основательно вышибают. Даже не мог предположить, что она будет. Слеза. Мы многого о себе не знаем…

Неуёмное дрожание ног. Горсть земли, брошенная на крышку гроба – гулко отозвалась в сердце. И ещё. Причитания женщин. Слаженные действия могильщиков. Современных, молодых, с сотовыми телефонами на поясах. Но старательных. Видно хорошо им заплатили…

Снова речи. Но уже под водку. В ресторане. Прихлёбывая борщ. Традиция. Много речей. Как прорвало от долгого молчания по пути с кладбища. И снова слёзы. Теперь уже говоривших. И ответная речь. Моя. В конце. Под нехватку воздуха. Под громкий, пьяный шёпот. Тихо, тихо! Это его сын! Сын? Разве у него был сын?

- Что вы намерены делать с архивами отца? Там есть один мой материал, я бы хотел его забрать. Захмелевший поминающий – с надеждой заглядывал в мои глаза.

- Та делайте, что хотите. Нужно – забирайте.

- Он был очень хороший человек. Извините, но я бы хотел забрать тот материал…

- Да забирайте, мне макулатура не нужна…

- Он был очень хороший человек…

- Я знаю…

- Вы продолжите его темы?

- Нет! Я о другом пишу…

- Напрасно, молодой человек, напрасно…

Дедки  расходятся. Остальные тоже. Я сижу в опустевшем ресторане, наблюдаю за музыкантами еле слышно, но нетерпеливо настраивающими свои инструменты. Они на работе. У них обычный вечер. У них никто сегодня не умер. Скоро придут посетители.  Всё понимая, ухожу и я.

Хорошо, что ресторан рядом с домом. Ватно и неточно переставляя ноги - вваливаюсь в открытую дверь, проскальзываю по стене, выпиваю стакан водки-воды, и бесчувственно валюсь на кровать. Молодая вдова – заботливо укрывает меня. Утешать я её не хочу. Меня бы кто утешил.

Утром снег. Обильный. Кладбище. Снова водка. Безвкусный бутерброд. Слова. Налипшие пласты глины на туфлях.  Всхлипывания бывшей жены. Не ощущение себя.

- Ты возьмёшь, что-нибудь на память? - Но это уже потом, в доме.

- Не сейчас. Может быть, в следующий приезд…

- Он очень хотел тебя увидеть.

- Я  его тоже…

Почему не помогает водка? Сколько же надо её выпить?

Покачивающаяся прогулка по городу.

Виляющая бёдрами и недопитой бутылкой пива – размалёванная проститутка, время от времени прикладывалась к горлышку. На меня она посмотрела тем голодным, надеющимся взглядом, всеми силами пытающегося заработать на жизнь хоть немного денег человека. Но она была страшная и совершенно не в моём вкусе.

Внезапно возникшая жопа, иномарки, прямо на тротуаре – заставила совершить крутой вираж и врезаться в спешащую девушку. Трудно уследить сразу за всем. Да ещё светофоры. Непопадание и разно длинные шаги – проклятые водосточные жёлоба на выложенном плиткой тротуаре.

Универсальное агентство.

«Не грюкайтэ двэрыма» – гласит надпись у входа.

Старательно грюкнув, с интересом вхожу. Отсутствие людей. Мягкие кресла. Неработающие компьютеры. Но главное, что людей нет. В строящемся капитализме – есть своя прелесть.  Красивая хохлушка услужливо заглядывает в глаза. Кажется, она готова продать не только билет.

- Мне бы улететь отсюда. Завтра.

- Нэмае проблэм.

- Долларами возьмёте?

- Як угодно пану…

- Я нэ пан – я товарыщ. Как могу - пытаюсь шутить. А оно не шутится…

- Jesus@ukraine. com – что это обозначает? Какой странный плакат у вас…

За коньяком, водкой, горилкой з пэрцэм, пивом – время до отлёта проходит незаметно. Сытный, машинальный завтрак, такси, регистрация…

No smoking. Fasten seat belts. Почему курить нельзя? Ладно, поехали…

Водитель старательно встретил. Довёз. Сколько это состояние будет ещё длиться? Допив начатый в воздухе коньяк – засыпаю с радостной мыслью, что завтра проснусь в своей постели, вот только некоторое время будет чего-то не хватать. А пока ощущение – словно отрезали яйца. Но это ненадолго. Я знаю. Время лечит…

2004 год

Степан Ублюдков писатель-прозаик, философ, отьявленный негодяй