Жара, блядь, даже таким хуевым летом как это, один хуй жара.
Пот хуярит по подмышкам, яйца всю дорогу прилипают к трусам и жопе, пить хочется аж кишки выворачивает. Да что там яйца! Все прилипает, решительно все. Надысь один отрывал рубашку от спины чуть не вместе с кожей и был рад, что на месте осталась мошонка. Конечно, заебись тому, у кого всюду кондиционеры. Едет этот слон на климатконтрольной машине, тащится, плюет на большинство своих собратьев, плетущихся по пыльным тротуарам, трясущихся на прожаренных машинах. Но таких не много. Большинство же, сирые, все чаще херачет на убитых Жигулях, Фольцфакинах или прочей раздолбанной хуйне, пытаясь поймать струйку свежака в растопыренные окна.

    Жара, ебать ее в рот. Спасение в пивной, в заветном подвале, где гомон, кумар и заветный кондишен, но туда можно попасть только вечером, завершив дневной круговорот. А днем, в самое пекло???. Вот и приходится  изворачиваться каждому кто как может. Кто покупает майку в дырках, кто тоскается всюду с бутылкой газировки, а есть и такие, что покупают себе кепочку с вентилятором для вентилирования мозгов. Люди творчески мыслящие, например, просто пиздуют в поликлинику, дают взятку участковому и берут бюллетень, чтобы трудный период провести дома, на коечке, накрывшись влажными простынями или подставляя всевозможные части тела струям искусственных пассатов.

     Анатолий был личностью среднего ума, а посему бюллетенить его бог не надоумил, а поливать себя изнутри и снаружи считал он уже для себя западлом. В общем, он парился пополной. А более всего в своих страданиях он винил широченные трусы, кои комкались под узкими штанишками, заматывали в узел яйца и прели. Поразмыслив недолго, Толик решил кебенизировать эту, казалось лишнюю часть туалета, и стал щеголять просто в легких джинсиках на голую попу. Поначалу Толик кайфовал от ощущения прохлады, усиления вентиляции яиц и их приятых колебаний в освободившемся пространстве. Он даже стал широко пропагандировать такой способ ношения одежды среди своих знакомых, но…

    И тут мы вынуждены сделать маленькое отступление. В каждом уважающем себя городе есть некоторое количество безобидных извращенцев. Я не говорю про такую несуразицу как Москва, там они просто кишмя кишат, но и в средних городах такой негатив тоже присутствует. В толяновском городе прозябал некий неуловимый онанист. Любил мужичек в людном месте, знаете, при дамах-с, вывалить свой хуишко и подрочить, сально, знаете ли так, улыбаясь. А когда его намеривались пиздить или, там, раздавался крик: "Милиция!!!!!", он исчезал почти как старик Хатабыч, напрочь исчезал, как хуй его знает кто исчезал… Ментов, понятное дело, он очень уж злил. Мало того, что из-за этого онаниста им не было покою, так недавно еще и мэр вставил всем пополной, требуя изловить мудака в кратчайшие сроки. Да и по человечески у всех чесались руки отхуярить пидора.

    Ничего не подозревавший о таких делах Анатолий вечерком оттягивался с приятелем в уличной  пивнухе, заливая накопившуюся в теле жару холодным пивком с раками и попутно продвигавшего идею хождения без трусов: "Ну и хуля говно! Нужно как арабы подмываться, как посрал, а не елозить очко бумажками. Да и стирать джины нужно почаще." И в таком духе. Однако, к концу третьей кружки (Слава Богу этим летом наконец появились толсеные стеклянные кружки!!!!), приспичело Толяну отлить. Переносной биосер был занят и почухал Толян, как все нормальные пацаны в кусты. Впопыхах рванул вниз молнию и понял что попал. Предательские лобковые волосы чуднейшим образом запутались в молнии. Приплясывая на одной ножке (нехуй терпеть до последнего!) он в полутьме стал выпутывать из мотни свое достоинство, рвать волосы и материться. Поскольку рядом с кустами, как известно светлее, чем в, все также приплясывая, Толик выкатил почти на тротуар. Представьте себе как охуели менты когда прямо на их глазах материализовался приплясывающий человек держащийся за хуй! Дальше все как в кино: "Стой! Стрелять буду! Милиция, попался онанюга проклятый!" Зная свойство подлинного онаниста исчезать, менты впопыхах вломили Толику сразу на месте, потом еще и в отделе, а уж потом стали задавать вопросы. Рыдая, уссавшийся Толик поведал им истинную подоплеку его держания за хуй в людном месте, в качестве доказательства предъявив клок волос на молнии, которая чудесным образом прекрасно теперь работала. Несколько сконфуженные менты уже несильно снова отпиздили подозреваемого и лишь подоспевший папа, большой начальник, выручил охуевшего вконец сына.

    Такие дела…