Всю весну в этом году жизнь устраивала мне сюрпризы. Мелкие и крупные. Иногда натурально била меня своими ударами, раня очень чувствительно. И казалось – пиздец, хуже уже не будет, но нет – ошибался. Было и будет.
В марте - расстался со своей подругой, думал - всё. Не быть мне больше счастливым, не смеяться больше никогда от души. Потом решил филосовски – мучайся, не мучайся, а отныне всё будет только лучше, всё теперь будет нештяк.
В апреле - звонят друзья, сообщают - погиб В., хороший знакомый, одногруппник по технарю, разбился на машине вместе со своей подругой. Они жениться собирались, так их и похоронили, в свадебных нарядах. На похороны нас пришло кроме меня семь человек из бывшей тридцатиголовой группы, свои пацаны, а потом, уже вечером, когда поминая пили водку, среди разговоров я задумался. Я решил никогда не считать, что мой лимит несчастий исчерпан. Никогда, что бы не случилось.


Для объективности следует сказать, что были и хорошие повороты судьбы. Один из них – даже более того.
Елена.
Мы познакомились 14-го мая в кино. Её первый взгляд, обращённый на меня, улыбка, вызваная моими словами, - весь тот вечер я помню посекундно. Не буду рассказывать как и что – сейчас я не об этом.
Я об отпуске.


В конце восьмидесятых отдыхал я пару месяцев в Адлере.
Загорал, смотрел на медуз ныряя в море, чачу пил 60-градусную перцовую. Грузия рядом – заодно в Грузию съездил, посмотрел. И опять же в пригороде Адлера вставлял красотке одной посреди чайного поля (Краснодарский край как никак), но об этом не сейчас. Вобщем провёл я тогда время идеально, солнечные дни в изумрудном обрамлении пальм и кипарисов до сих пор вызывают во мне капитальную ностальгию. И вот ведомый этими зовущими вдаль чувствами решил я этим летом во что бы то ни стало хоть на неделю снова смотаться в те райские места.
Сейчас или никогда. Задачу надо ставить всегда только так.
Человек я не богатый, иначе я бы туда каждый год ездил, но тем больше меня дразнил курорт.
- Приглашаю на море! – сказал я Елене, когда удалось собрать сумму, необходимую для выполнения моего южного плана.
Она приняла приглашение и я окрылённый уже представлял как серебристый самолёт оставляя позади сотни километров несёт нас в объятия приморья, уже видел в своих мыслях, как мы едем в гостинницу где нас ждёт мега-супер-тысячураз-перезабронированый эксклюзивный номер-люкс. Я смотрел на Елену и видел, как она рада.


До отлёта оставалась одна неделя.
Я брился, когда зазвонил телефон.
-    Да, слушаю.
На том конце провода была Елена. Оказалось, что всё рушится. Она не может лететь со мной, потому что серьёзно заболела её мама.
Судьба снова нанесла мне свой удар.
Вечером того же дня на квартире подруги я, стараясь не шуметь, прошёл в спальню, где спала её больная мать. Елена на кухне варила какое-то народное снадобье, якобы изгоняющее коварную болезнь.
Я склонился над спящей женщиной.
-    Поправляйся, - зашептал я. – Поправляйся. Делай что хочешь, но поправляйся!
Клянусь, я всю душу вложил в эти слова.
На следующий день то ли от моего заклинания, а может от снадобья - она стала выздоравливать.
Так или иначе, снова поднялись шансы, что отпуск состоится!


Но никогда нельзя успокаиваться.
Спустя сутки я случайно стал свидетелем одной истории: двое синих в дым жлобов возле гаражей у моего дома резались насмерть, причём неизвестно откуда там взялась какая-то хорошо одетая блондинка, которой я раньше не видел, тоже под газом, и стала разнимать воюющих. Точнее сказать она стала Пытаться их разнимать, потому что на жлобов её крики подействовали совсем не отрезвляюще, скорее наоборот, и долго ли коротко ли но в матерной потасовке досталось и ей - врезали ножом по груди.  Где-то в районе сердца. Но не насмерть.
Я схватил её за руку, чтобы оттащить – а тут менты на бобике подруливают.
Вяжут всех, и меня в том числе.
Потом – долгие, изматывающие нервы, распросы-переспросы, кто где стоял, сколько метров было там-то и тут-то, давно ли знаком со жлобами...
В результате - выпустили. Нет, не сразу конечно, чудес не бывает. Но отпуская предложили подписать бумагу о невыезде за черту города до окончательного выяснения обстоятельств...


Проигрыш? Конец всем мечтам о черноморском побережье?
Да хуй ронял я на эти капризы Фортуны!
С высоты Ронял Всю Тяжесть на её хребет, и обычно она сдавалась. Но так было раньше. А теперь?
Решительный человек сильнее любой беды. Я поразмышлял немного и через три часа стоял перед дверью старшего следователя Незамудинова, но шее которого повисло «моё» дело. Как я узнал его адрес – неважно. В сумке за моим плечом позвякивало стекло бутылок.
Дверь после моего звонка открылась, Незамудинов в махровом халате насторожённо осмотрел меня и впустил в коридор.
-    Расслабься, - говорю, - ты ж не на работе. Всё нормально. Поговорить надо. Как мужчина с мужчиной.
-    Ладно.
Сели мы на кухне. Заглянула какая-то баба в бигудях, видимо его жена, но он ей махнул рукой:
-    Иди, это ко мне, - и она исчезла.
Не стал я его уговаривать, не стал на совесть давить. Спросил просто где он бывал, где учился, то да сё, искал общие темы, подбирал ключик. Он - поначалу неразговорчивый - вспомнил что-то из своей юности, про армию и постепенно, всё «душевнее», завязался у нас диалог. Оказывается и служили не так далеко друг от друга. Я извлекаю бутыль «Шантрэ», разливаю по рюмкам, он пьёт, я – нет. На его вопрос почему я не пью – сообщаю, что давно ничего не ел, голодный как волк. Он лезет в холодильник за жратвой, я наливаю ему ещё.
Снова завожу речь о сапогах гармошкой да ненаглядном дембеле... Я знаю, что эту тему исчерпать нельзя.


Домой я возвратился поздней ночью, хотя вернее уже вполне под утро, дышал предрассветным свежим воздухом, а в моём кармане лежала собственноручно подписанная Незамудиновым бумага разрешающая покидать город. А покинуть город ох как хотелось...


В день отлёта я был абсолютно спокоен. Я знал, что судьба не отпустит меня просто так. Я не забывал о решении принятом мной весной на похоронах, и поэтому был готов ко всему.
И не зря.
На такси мы с Еленой прорывались через город к аэропорту, когда подлый взмах жезлом и последовавшая за ним проверка документов, поставили наши намерения под угрозу. Я знал, что что-то такое должно произойти. Я отозвал служителя закона в сторону, подальше от дороги, тот явно надеялся получить на лапу, а получил по ебалу. Я хуярил его от души, отмечая где-то в подсознании, что нахожусь ещё в хорошей форме. Пока он приходил в себя, валяясь в грязной траве, я вернулся в машину и мы поехали дальше.


В аэропорту новая беда – паспорта не в порядке. Причём оба, мой и моей подруги. Но и с этим я тоже справился. Никаких вторых паспортов, никаких подборов ключей к душе холодной блондинки, сидящей словно на троне за стеклом напротив меня. Никаких трюков.
Глядя прямо ей в глаза я представил её сгорающую до тла от желания быть оттраханой мною, представил её хотящей исключительно меня, а себя представил стоящего над ней, лежащей передо мной, и говорящего ей: «Нет, ты не в моём вкусе! Сожалею».  
Блондинке вдруг стало плохо, мне так показалось - её даже чуть ли не рвать потянуло, и скривив некрасивое лицо она сгорбившись ушла куда-то, может в туалет, может на свежий воздух – какая разница. Главное: через несколько минут села на её место сонная брюнетка в годах – ей наши паспорта понравились.


Зашли мы на борт, заняли места, и только поднялись в воздух, может не сразу а минут через пять, доносятся до меня какие-то крики из заднего салона. Сразу же вслед за этим пронеслась мимо стюардесса, оставляя шлейф неплохих духов. Мало помалу выяснилось, что на борту вооружённый террорист, требующий лететь в Турцию.
Ну конечно, судьба и тут не могла не выебнуться. Не угодно ей, чтобы я две недели провёл в своё удовольствие. Ну ладно я, а Елена причём?
Всё же следует признать - хорошо судьба подготовилась, крупные козыри из колоды вытянула и делает теперь свою игру, но расклад ещё не закончен. Я встал и направился в задний салон.
Молодой еблан с выпученными шарами как у Крупской и с вязальной спицей в руке, приставленной к горлу испуганной девчушке лет семи, крикнул мне:
-    Назад! Я разговариваю только с капитаном!
-    Я и есть капитан мать твою! – отвечаю и продолжаю шагать вперёд.
Он ещё секунду мучительно переваривает происходящее и этого достаточно - я резко бросаюсь вперёд и (должен признаться честно) больно ударил девочку, вышибая её из его рук. Всё произошло мгновенно: подлый еблан ещё только начинает усиливать нажим спицы, как жертва уходит из-под его контроля.
Я хочу сразу оговориться, что я не герой, таких как я миллионы, просто нужно учесть ещё одну истину - Лимит на несчастья имеется не только у меня.


Я смотрю в иллюминатор, внизу проносятся пригородные посёлки, мы летим всё ниже и ниже, - через несколько минут посадка. Я ступлю на желанную залитую солнцем землю и начнётся идиллия, о которой я давно мечтал.
Я не пессимист, как бы не ухищрялась жизнь, - я кую свой оптимизм в борьбе, может быть это эгоистично, но как иначе?


_________________2004г.ВТ