-Зухра! - позвал Сухов, оторвавшись от письма. – Иди сюда!
Зухра, наслышавшись рассказов о сексуальной жестокости красноармейцев, глядела на Сухова большими испуганными глазами, ждала, что этот русоволосый славянин агрессивно вытащит свой член и заставит её сосать, спокойно поглядывая на сидящих вокруг женщин, но она подавила страх и покорно подошла к Сухову.

-Зухра! - чуткое ухо Зухры уловило непонятные интонации в голосе Сухова, отчего ёкнула пизда и сильно заколотилось сердце. – А созови-ка ты сюда весь ваш гарем! Разговор буду вести.
Сомнения оправдались, намечалось явно что-то необычное, унизительное, сексуальное. Подавленная и устрашённая пряча взгляд Зухра пошла к женщинам. А в голове её уже рисовались мысленные картины ужаса: содрав с неё одеяния, улыбающийся красноармеец загибает её раком, и попыхивая самокруткой жадно и с силой вводит ей свой агрегат между ног под завывания женщин и завистливые взгляды Петрухи...

Когда жещины в паранжах выстроились в ряд перед Суховым, тот как раз закончил писать письмо.
-Гражданки блять военопленные! – голос Сухова был неожиданно добр. – Вы видите это письмо в моей руке? Я писал его своей бабе. У меня охуенная баба, знаете, ебётся хорошо и готовит, но она далеко. И вы не можете себе представить, как я по ней скучаю! Ни хуя не можете! Зухра! – позвал Сухов.
Очко Зухры сжалось.
-Ты можешь себе представить как я скучаю?
Зухра открыла рот, но не смогла ответить, от страха слова застряли в горле.
-Никто не может представить! – повысил голос Сухов, прохаживаясь перед женщинами. – А я пиздец как скучаю! Я могу сейчас любую из вас выебать, чтобы успокоиться, и ни хуя мне за это не будет! А ну снять на хуй паранжу!
Женщины молча подчинились, стянули со своих голов ритуальную поебень, лица у них были холёные, некоторые из них были вобще просто заебись, например лицо Зухры. Сухов это тоже заметил.

Причмокивая Зухра сосала член Сухова, встав перед ним на колени, остальной курятник ошеломлённо охуевал с обречением наблюдая разыгрывающуюся перед ними сексуальную сцену.
-Хуй вам понять как я скучаю, - повторил Сухов, ебя Зухру в рот.
Сердце Зухры неслось галопом, она горела от стыда, взятая орально вот так вот перед всеми присутствующими этим чужеземным солдатом.
-А чтобы ты хоть чуть чуть могла представить как невыносимо я страдаю, - сказал Сухов Зухре, вытаскивая мокрый хуй из её рта, - я отхуярю тебя ещё и спереди и сзади. И то же самое с тобой сделает Петруха. Верно, Петруха? Вон видишь как он кивает! Тогда ты может быть сможешь блять хоть чуть чуть представить как мне хуёво.

Белое солнце склонялось к горизонту, жара спадала. Зухра рыдала где-то за сараями. Сухов писал новое письмо.

___________2004г.ВТ