Тверь гатовицца к Дню Города. Да, блять! Начинаем мыть яйцца. Под канец июня в городе пройдет армагедец. В ачередной раз население абластного центра вылезет из кресел и диванов и массово пойдет бухать на улицу. На природу, так сказать. Под природой панимаецца, есстесно, любая помойка, с растущими двумя-тремя березами, нах. Или там соснами, тополями, елками. День города! Под ентими двумя словами подразумеваецца бальшой смысл. Ето идиалагический праздник! В етот день прастые жытили чествуют радной город. Абмывают. Радуюцца. Веселяцца. Пьют, конечно. Не без этого. Ебуцца, опять же. На природе, бля. Гы.
    
    Власти. Гарадские власти абеспечивают праздник. Организуют всякие творчиские коллективы и прочую самодеятельность. Мабилизируют ее. Гонят на площади и стадионы с целью павеселить народ. Народу похуй. Он бухать вышел, а не на шлоебень смотреть. К тому же народ расстроен результатами игры наших долбоебов на чемпионате Европы в Партугалии. Хуево людям! Из всей команды играл адин Алень и тот безрезультатно. Люди заливают горе и им допезды на самодеятельность. Но тем не менее. Власти абеспечивают праздник. Вот щас видел. Дети хоронят коня…тьфу ты, ебты…дети красят бардюры. Бардюры – это такие каменные параллепипеды (ох, блять) по краям того, что в нормальных городах называют дорогой. У нас дорог нет. Даже направления угадываюцца с трудом. Ну это пиздец. Это давно так уже. Щас просто еще хуже.

    Вот. Красят. Нет, нихуя. Они их белят. Ну побелкой, ебты. На краску не хватило. Не хватило, даже на побелку. Это я понял, када пригляделся. У школьников практика, видимо. Хуй знает. Ну дети, лет по 14. Две дефки и пацаненок. Девачек уже можно ебать. В принципе. Хотя жалко пока. Маладые очень. Статья.

    Ну вот. Хуячат. Я курю – смотрю. Бардюр в адну сторону еще кое-как намазали. Ну как намазали? Как кот наблевал. Что типа того. Чуть самого не сташнило. После вчерашнего. Мда. А в другую сторону начали малевать, я смотрю, пиздец, пабелка кончилась, одна вода. Водой бардюрчик мочют и мочют. Получаецца как если пассать на него. Если намешать пива с партвейном смесь такая же палучицца. Точно такая же.

    Грустно стало. Какой-то завхоз из домоуправления, видимо, спиздил пабелку. И налил детям воды в ведро. И паблевал туда. Палучилась суспензия, которой они и хуячат бардюры. Может сами наблевали. Я не знаю. Маладые вроде исчо. Неизвестно. Щас маладые посильнее нашего алкоголь жрут. Гены, может быть. Хроническая патребность от радителей.

    Я им, сука, гаварю: дети, идите нахуй атсюда. Заебали бардюры портить. Не идут, агрызаются. Белят дальше. Не белят, мочют, суки.

    А ведь что палучаецца? То, что такой красной линией (не то, блять, чем бабы пизду моют, нихуя) праходит в планах гарадских руководителей такая хуйня. И хуйня эта  называецца падгатовкой к Дню Города. У каждого Города есть свой День. Я завидую тем падонкам, каторые живут в городах, реально атмечающих свои дни. А на наш я не хажу. А хули? Пива нажрешься, а сортир адин на весь город. И в тот очередь с окружной тянецца. А народу дохуя. Пассать спакойно нильзя под березку. Или тополь какой, елочку. В пизду. Дома бухаю. Салют ебаный и с балкона пасматрю. Чтоб не задавили в толпе, когда попиздуют по домам. А поутру ходишь по городу по колено в гавне. И нахуя он нужет такой день?

    Хуйню написал. А пачему? Патаму что грустно. Что за люди? Сами себе срем под дверью. Гадим себе в ладошки. Блиать! Когда же, сука, начнем делать по человечески? Никогда?

    А как вы амечаете у себя День Города?

«Застраховано, нах. Теперь мне все пох.» (с)
Сергей Пустой.