Теперь позволю отступленье,
Пока они себе идут,
Пока бабенки в вожделенье,
Их во поле в засаде ждут.

Я случай для повествованья,
Как раз ко времени искал ,
О том, какой необычайной,
Он в школе славою сиял.

Он только дома притворялся
Невинным мальчиком таким
Хотя давно уже ебался.
И в школе той был всеми чтим.

Была бы там доска почёта,
Где всех героев помещают,
Там был бы Воха наш в два счёта.
Учителя его все знают.

Учителя все и технички,
И даже завуч знал его,
Его хуина и яички
Покрылись славой о-го-го!

А сохли как за ним девицы,
И, наплевав на стыд и честь,
Тягали Вовку за яицы
Чтоб глубже хуй в вагину
ввесть.

В науках не был он упорным,
И в спорте тоже не блистал,
Зато хуём своим огромным,
Учебник с полки доставал.

Училки маялись жестоко,
Пытаясь Вовика учить.
И после каждого урока
Бежали дилдами дрочить.

В учительской имелся график,
Кого, когда ебет Вован.
И шел такой серьезный
"траффик"
Что ходуном ходил топчан.

Учителей ебал парнишка,
В пизду и в жопу, не балуй!
Снимая медленно штанишки,
Он обнажал огромный хуй

И те к ногам его валились,
И бились, впавшие в эктаз
И дилды в их руках дымились,
А Вовка ржал, прищуря глаз.

Но иногда под настроенье,
Он мог девченок позабыть,
И в поэтическом забвенье
Любил в сортире подрочить.

Его уборщица Петровна
Гоняла часто, чтоб помыть.
Он умудрялся таз ей полно ,
Своею малафьёй налить.

И вот однажды он бежал
В свой уголок, чтоб подрочить
И хуй свой длинный доставал
Пытаясь дверь скорей открыть.

Он стал пинать ее ногами,
Меж тем, горячая струя
Уже рождалась меж мудями,
На волю рвалась малафья!

Дверь наконец-то распахнулась,
Петровна... встала на пути.
"Ты что, старуха, не проснулась?
Дай поскорее мне пройти!!!"

- Ты что, не видишь, я встревожен,
Что мне его не удержать,
- Малыш, ты слишком осторожен.
- Зачем дрочить? Пора ебать!

- Ебать? Тебя? да ты рехнулась!
Твою иссохшую пизду?
Но тут игла в штаны воткнулась
Попав несчастному в ялду.

Ведь разохотилась Глафира
До юных Ввовкиных яиц
И психотропного чефира
Сварила и набрала в шприц.

- Зачем ты дрочишь в туалете,
Такой прекрасный длинный член!
Не отказали бы в минете
Брижжит Бордо, Софи Лорен

Да я б сама не отказалась,
Соснуть тебе разок другой,
Я б так ебалась, что усралась!
И наслаждалась бы елдой!

При этом резко тетя Глаша
Задрала юбку и халат,
Спустила до колен гамаши
И повернула к Вовке зад.

Как в танце мысли завертелись,
Схватил он Клаву за бока
И как в бреду, совсем не целясь,
Ей резко хуй всадил в "ка-ка".

- Ай блядь! - воскликнула техничка,
Да не туда же, не туда!!!
Но аж по самые яички
В её очко вошля елда.

Вован мыча от вожделенья,
И тупо глядя в потолок,
Долбил ее без сожаленья,
Как злой отбойный молоток.

Она орала благим матом,
Чтоб прекратился сей кошмар.
На третей палке или пятой
Хватил несчастную удар.

Вован стряхнул ее с залупы,
Как таракана со стола.
- Мда, умерла ты в общем
глупо.
Не рассчитала. Не смогла.

Тряхнуть решила стариною,
Но случай тут как раз не тот.
Не нужно было так, пиздою.
Подставить нужно было рот.

Он вытер хуй о бабу Глашу,
Спокойно гульфик затегнул,
Еще раз глянул на гамаши,
И молча труп перешагнул.

Его давно уже искали,
Метались все учителя.
Иные кипятком уж ссали!
Вот это страсти! О-ля-ля!

Продолжение следует.

С уважением,

Иван Корзубый.