Сева Громоотводович Молниев - непропорциональный человек. У него очень большая голова…нет, нет, не так. Голова у него нормальная, величиною как у всех людей на Земле - с небольшой среднеазиатский арбуз или хорошую репу. Но по сравнению с его телом голова выглядела просто гигантски. Ему уже лет под 45-50, но держится он хоть и без конечностей, но и по сейчас бодренько. И благодаря чему? Благодаря спорту, уважаемый читатель! Но мы сейчас не об этом.

В школе маленького Севу все оскорбляли и никто не жаловал его за высокую умственную одаренность. Сидел Сева на первой парте, точнее он был умещен на специальной этажерке, которая была поставлена на первую парту. Иначе Сева не мог ничего видеть за спинами товарищей и подруг, что там пишется на доске. На фанерной поверхности была вырезана круглая дыра, в которую свешивались севины ручки и ножки, а голова оставалась глядеть сверху.

Сева уже в первом классе знал все ответы наперед, но все равно усердно решал задачник за задачником, перечитывая новый букварь и рассказывая его на память. Ах, да-да-да, мы совсем забыли с вами одну деталь. А именно то, что Севу всегда сопровождала его бабушка. Ведь, к превеликому сожалению, Сева не мог своими маленькими ножками, ну сантиметров по десять от силы каждая, передвигать свою тяжелую голову. Он даже не мог ползать на коленках с такой громадной головой. Поэтому бабушка держала его на специальной веревке, которая позволяла Севе просто болтать ручками и ножками в воздухе, пока они куда-нибудь шли.

По этой причине, несчастный Сева никогда не играл с детьми, он просто висел на свежем воздухе, где-нибудь на балконе или на дереве, иногда его вывешивали за форточку. В такие прогулочные минуты Сева мысленно для баловства решал в голове шахматные задачки разного уровня.

Чтобы читатель мог понять, каким Сева был по сути слабеньким, мы скажем, что он даже не мог почистить себе зубы, не мог поковыряться в носу, не мог почесать глаз или ухо, не мог даже прогнать со своего носа муху или комара. Зато сколько раз он летел то в угол, то под диван, когда об него вечером спотыкался пьяный отец. Отец успевал издать, пока падал, вполне вразумительную речь, в противоречивом чувстве к вундеркинду.

-Блядь, - возмущался отец, подымаясь на ноги, когда перепуганный насмерть Сева начинал свой рев, - ну сука ж, вообще не понятно, ну что это за хуйня такая на полу. Блядь, у всех дети как дети, а у меня кожаный мяч! Нахуй мне такой футбол?!

Он воздымал руки к верху, затем хватался за голову, засовывал ее на кухне под кран с холодной водой и фырчал под струей не понятно от чего, толи от возмущения, толи от удовольствия. Сева продолжал орать, он ужасно боялся, когда его доставали шваброй из-под дивана.

Севу пожалела бабушка, она стала носить его на веревке в школу для математически одаренных детей. И Сева обошел их программу в два года.

После всяческих физико-математических школ он пошел работать в специальный институт, где трудились только выдающиеся математики. И даже среди них Сева быстрее всех справлялся со сложными уравненьями. Чем, в общем-то, только разозлил математиков. Тем стало обидно за науку. Один даже так прямо и сказал:

-Ну, ведь это же бросает тень на математиков в целом. Теперь все будут говорить, что математики суть физические уроды. А у меня, между прочим, первый взрослый по рукопашному. Я могу человека покалечить насмерть, а они будут противоположное утверждать. Я могу этот нонсенс, этого нечеловеческого уродца просто размозжить, унизить его морально, плюнуть на него. Его даже переносят с места на место. А он тоже туда же! Именует, видите ли, себя математиком.

Вот тогда-то Сева и взялся за спорт.

-Знаешь что, - сказал он своей бабушке, - прекращай таскать меня всю жизнь на веревке, пора мне взяться за свою физическую форму.

На полученную пенсию бабушка пошла и заказала у знакомого мастера маленькие гантельки и тренажорчик для ног. Сева целыми днями крутил педали с утяжелением и махал гантельками в разные стороны. Он даже употреблял нужные таблетки, чтобы сила скорее приходила к нему.

И, наконец, этот момент настал. Сева впервые в жизни самостоятельно встал на ноги и пошел. Да, уважаемый мой читатель. Это были первые шаги человека. Вначале он часто падал и спотыкался прямо на ровном месте, но все равно перебирал ножками изо всех сил, утыкаясь головой в плинтус. Потом он пробовал ходить и по двору, с фонариком, пока было темно и никто не видел. Но он часто падал лицом вниз и попадал, да извинит меня читатель за откровенность, в собачьи экскременты, скользил и снова падал. Днем он тренировался ходить по комнате вдоль и поперек, наискось и по кругу, шаг его становился все более уверенным и однажды он сказал:

-Бабушка, закажи мне такой костюм как у всех взрослых.

Ведь до этого на нем вообще был какой-то идиотский балахончик, иначе и не назовешь.

Это был грандиозный день. Сева шел по двору сам, и все это видели. Он смотрелся совсем уже взрослым, который выглядел, что греха таить, не совсем пропорционально. Людям казалось невероятным, что это существо способно ходить на двух конечностях, но они улыбались такому настойчивому молодому человеку. Кто-то пошутил и выкрикнул: "Мересьев бля!"

Сева заважничал, стал поправлять галстук. Ему казались искренними улыбки людей, их переглядывания, подмигивания и кивание головами. Он гордо держал голову, он был доволен, что его уже больше не будет сопровождать никакая бабушка. Молодой человек стал даже подумывать вдруг о том, что пора бы заводить и семью.

Случился, правда, небольшой казус. На Севу вдруг, откуда ни возьмись, напала злобная болонка соседки, которую никто не любил. Болонка, сбила одаренную личность с ног и стала без стеснения кусать, буквально загрызать нашего героя. И хотя ручки и ножки физкультурника уже немного окрепли, но они были очень коротенькими, чтобы драться. Никто не бросился на помощь молодому непропорциональному человеку. Люди смеялись и указывали пальцами на вертящийся пыльный клубок. И когда болонка откусила обе ножки и обе ручки будущего гения, Сева заорал:

-Ба-а-абушка-а-а!!!