Сухие глаза. Это ветер. Он сушит все здесь. Это он подхватывает лучи обжигающего диска на небе и хлещет ими по измученному телу. Это он поднимает мелкие песчинки и швыряет их в лицо. Это он вырывает твои мысли из головы и уносит их куда-то далеко. Это он. Он приносит призрачные запахи моря, откуда-то оттуда, издалёка. Это он - твой главный враг здесь.

Кривой упал на колени. Ноги опять не выдержали слабости. Губы и все, что вокруг них превратилось в панцирь какого-то диковинного насекомого. Кожа растрескалась до мяса. Крови не было. Нет. Слишком мало влаги в теле. Лишь нелепые порезы на лице. Невозможно ни дышать, ни думать, ни жить. Да нет и желания. Только идти. Подняться с обжигающего песка, в который раз и идти, несмотря ни на что. Шаркнуть подошвой языка по губам. Привычно сморщиться от отрезвляющей боли. Прикоснуться сухими веками к сухим зрачкам. Сдаться в который раз, вновь упав на колени, снова перебороть себя и идти. Пускай медленно, пускай, роняя слабое тело через каждые тридцать шагов, пускай не туда…

Кривой лег на спину в тень бархана. Сигареты? Можно попробовать. Пальцы с трудом удержали зажегшуюся спичку. Горячий дым хищно проник в слабое тело. Кривой резко перевернулся, повинуясь рефлексам. Грудная клетка мучительно сжалась в спазмах. Блевать было нечем и от этого тошнота была в тысячу раз мучительнее. Приступ прошел, но Кривому это было уже не важно. Он нырнул без разбега, сразу, с берега. Вода была такой холодной. Такой чистой. В Липневке она такой никогда не была. Он донырнул до дна. До самого льда. Он жадно лизал его, захлебываясь кристально чистой водой и одновременно смеясь дикой необузданной радостью. Он пил и пил ее, Липневку. И не мог напиться. Фыркал носом. Отряхивался, как добрый Рэкс. Мотал головой из стороны в сторону и смеялся сам, не понимая, отчего ему смешно. Но вот вода закончилась, лед на дне растаял, обнажив глину и грязный ил. Кривой рухнул на живот и принялся втягивать влагу из этой бурой взвеси, фильтруя ее зубами. Какая горячая глина. Какая сухая.

Кривой разлепил воспаленные глаза. Нет...

Без особых проблем он стряхнул песок с сухой кожи нёба и языка. Подниматься? Нет, ты же знаешь сам, что на это нет сил, зачем лишние мучения? Останься здесь еще немного. Расслабься, вот увидишь, все пройдет скоро. Очень скоро. Подумай сам, ведь ты даже не знаешь в какую сторону идти. Ты не помнишь даже откуда пришел сюда. Встаешь? Ну, попробуй. Куда ты направился? Подумай, ведь, ты идешь в обратную сторону. Солнце в глаза било, а сейчас?

Кривой метнулся резко в сторону и упал на живот. В руке трепыхался скорпион. Оторвав хвост, Кривой тут же отправил жесткое тело в рот и тщательно его разжевал.

Неплохо. Вот только есть ли смысл? Ты уже много всего съел за это время. Помнишь? Да, помнишь. Помогло это тебе? Неужели все еще надеешься выжить? Здесь, в песках? Да ты не знаешь даже в какой стране ты сейчас. А день? День какой сейчас? Слишком сложно? А месяц?

Кривой прислонил ладони к вискам и постарался шагать быстрее. Трудно, очень трудно. Сугробы почти по колено. А метель завывает все сильнее. И холодно. Да, чертовски холодно. Кривой взглянул вперед. Лыжню скоро заметет. Нужно прибавить шагу. Кривой побежал по лыжне, проваливаясь кое-где уже почти по пояс. Упал в сторону. Лицом вниз. Снег такой холодный. И вкусный. А что за воротник попал - ничего. Смешно даже. Кривой засмеялся, вдруг, немного истерично, немного счастливо. Смеялся, захлебываясь в нем, в холодном снегу. Не помня себя от счастья и не помня, за что оно ему…

Несколько секунд? Минут? А может, часов ты был счастлив? Хочешь такую вечность? Или любую другую? Ну, признайся себе, наконец, что выхода нет. Зачем это все? Опять идти собрался? Ну-ну…Теперь в какую сторону? Сюда? А может сюда? А, так тебе еще не все равно? Ну думай, размышляй. А пока думаешь, присядь. Вот так. Ведь легче, правда? Что? Гонишь меня? А кто я такой? Песок? Ветер? Солнце? Дьявол, может быть? Подумай сам, ты еще можешь осознать, что просто сошел с ума. Нет, я не галлюцинация. Я - голос твоего разума. Нормальные люди его слушаются. А ты нет. Значит, ты ненормальный. Зачем таким как ты жить? Ну, подумай сам, если меня не хочешь слушать. Ведь ты маньяк. Сам с собой разговариваешь. А до этого что было? Нет уж, вспомни. Неприятно? Или, наоборот, слишком сладкие воспоминания? Ну же вспомни, как отрезал грудь у Лики. Еще такая маленькая. Как жарил ее. Ел. Тебе ведь понравилось это, признайся? Их останки уже нашли, наверно. Что? Не убивал, говоришь? А как докажешь? Да…

Кривой одной рукой схватил себя за волосы, другую засунул в рот и сильно сжал зубы. Чувства немного прояснились. На языке остался вкус крови. Сладковатый… Кривой вновь засунул руку в рот, облизывая пораненную кожу. Может? Он не смог ничего осознать, как челюсть машинально сработала. Две фаланги остались во рту. Мир вокруг разлетелся на мириады осколков. Кривой разрывался между желанием выплеснуть боль в крике и звериным позывом проглотить пищу. Победил зверь.

Ну, посмотри на себя. Ведь ты же животное. Нет даже страшнее. Сам себя ешь. Какая жизнь тебя ждет среди людей? Ведь ты не забудешь этого вкуса. Нет? Поверь мне, такое не забывается. Тебе и сейчас мало, ведь правда? Попробуй еще, вкусно ведь. Куда, говоришь, идти? Хмм…

Кривой зашагал быстрее, устремив взгляд вперед, только вперед. Туда, где должно заходить солнце за горизонт. Туда, где барханы раскачиваются от скудного марева пустыни. Туда, где…движутся черные точки? Кривой попытался сфокусировать зрение.

Что? Люди? Ты думаешь это они? Люди! Они так далеко, но ведь это люди! Кривой, нам придется постараться, что бы пересечься с ними. Нам нужно быстрее идти. Нам нужно бежать! Да беги, Кривой. Я верю в нас. Мы сможем. Ну, давай же, напрягись и побежали. Главное первый шаг. Вот. Еще один. Видишь, уже бежим. Давай, соберись, нужно быстрее. Да, именно так. У нас получится, поверь мне . Уже близко. Мы будем жить, Кривой! Будем жить! Помаши им чем-нибудь, дружище! Крикни погромче! Пусть заметят нас!

Кривой содрал с себя рубаху и, размахивая ею над головой, заорал изо всех сил что-то такое, что никогда бы не понял сам. Его заметили. От каравана отделился всадник и неторопливо направился в его сторону. В ожидании его Кривой упал на колени и пытался отдышаться. Хрипы, казалось, разрывали его измученное тело. Тем временем всадник приблизился. В двух шагах от Кривого он натянул поводья. Кривой попытался было произнести что-то, но из горла раздавались лишь колючие хрипы. Однако всадник, как оказалось, и так все понял и потянул руку к поясу.

Кривой не успел вскочить, не смог уползти, даже глаза его не успели расшириться от страха. Он лишь по-детски отвернулся от удара. Юркое лезвие, так красиво блеснувшее на солнце, рассекло со свистом воздух и прорезало не глубоко, но по всей спине Кривого наискось, красную полосу. Тело его подломилось где-то в районе поясницы и рухнуло в песок.

Признайся, ты не ждал этого. Или уже все равно? Ну, скажи же мне, о чем ты думаешь. Молчишь? Кто из нас был прав? Признай хотя бы сейчас, что я давал тебе добрые советы. Ну, не молчи же. О чем ты думаешь? Поделись со мной, и тебе станет легче, я уверен. Может, ты думаешь, что он поступил по отношению к тебе не хорошо? Не правильно? Не справе…

Н-ск. 2004г.
Специально для www.padonki.org