Яков нервничал. Ещё бы, "золотой осени" - воспеваемой многими поэтами и художниками, он вкусил по полной программе. С лихвой.

Лист, опадать начал уж больно дружно. Сразу. Метла была бесполезна. Нужен был бульдозер. Всё это количество рухнувшего в одночасье "золота" - было не промести. Яков водил метлой туда, сюда, но асфальт не показывался. Он был надёжно скрыт под метровым слоем утрамбованных и раскисших листьев.

В мэрии беспокоились. С уборкой улиц торопили. Домоуправы трепали нервы себе, своим близким и конечно дворникам. Стоящим последними в этой иерархической цепочке - доставалось больше всего. И пиздюлей от начальства, и мозолей на руках. Мётлы привозились целыми грузовиками, регулярно, раз в неделю, а срабатывались они меньше чем за три дня. Лопаты для уборки снега были ещё не готовы (не сезон), а обыкновенные, совковые и штыковые - были проданы, нуждающимися дворниками дачникам. Грубо сколоченные носилки - валялись у домоуправлений - невостребованные. Не может один дворник носить носилки с листьями. Как бы этого он не хотел…

С дворниками - была беда. Не шёл народ в дворники. В милицию шёл, в армию шёл, в бандиты шёл, в продавцы шёл, только в дворники никто не хотел идти. А улицы были в листве. В опавшей листве. И её надо было кому-то убирать. Яков устроился дворником из корыстных побуждений. Дворникам - предоставлялась квартира. Сейчас сжимая метлу кровоточащими и истерзанными ладонями - Яков проклинал всё. И квартиру, и блядские листья, и те, ещё ебающиеся в подворотнях парочки. Только ебание происходило, как-то лениво, медленно, в такт увядающей природе, да и любящих заметно поубавилось. Когда им уже надоест? Со зла он тыкал своей грязной метлой, чуть ли не в морды долюбливающих и довольный произведённым эффектом продолжал яростно скрести спрессованные листья. До асфальта было ещё сантиметров восемьдесят.

Вокруг в невообразимом количестве валялись перезревшие дары полей и садов. Бурное и щедрое лето завалило землю неслыханным урожаем. Что смогли - собрали. Пока был бензин перегруженные машины, надрывно взвывая на подьёмах - развозили долгожданный урожай по овощным и плодовым базам. Урожай вываливался из переполненных машин на дороги. Первое время люди радостно набрасывались на халявные овощи и фрукты. Постепенно насытившись и запасясь, они уже выходили на улицы без энтузиазма, скорее в надежде найти нечто особо крупное. Но скоро и это надоело, от оставшегося на земле необходимо было срочно избавляться. И это всецело ложилось на плечи дворников. А ещё даже листья не убрали…

Больше всего Якову не нравилось, когда встречались помидоры. В такие дни он возвращался домой как мясник со скотобойни - перепачканный с ног до головы отвратительной красной кашей, которая со временем темнела, бурела и становилась похожей на самое обыкновенное говно. Яков комплексовал и постоянно просил в домоуправлении лишнюю пару рукавиц, халат, хоть что-нибудь. Начальник недовольно смотрел на просящего, и давал неплохие советы. Чаще всего он рекомендовал Якову стирать испачканные вещи, а не хитрить и требовать у нищей городской казны средств на новую спецовку. Только после того, как по глазам уходящего Якова было видно, что докапываться до далёкого асфальта будет некому, начальник, тяжко вздохнув, словно из своего кармана, доставал новенькую пару рукавиц и протягивал её обидчивому дворнику.

После мучительно долгого трудового дня, лёжа в постели, Яков мечтал о новом не високосном годе, когда всё будет, как всегда. Т.е. нормально…

2005 год

Степан Ублюдков гражданин, огородник-любитель, писатель