Виталий Вульф (взволнованно, проникновенно): Гений Эйзенштейна гаскгылся гано. Еще в децтве майенький Сегёжа обожал театг и ненавидел коммунистов. С пйиходом Стагинско-Йенинской диктатугы автог "Айександга Невского" и "Ивана Гйозного" неутомимо, в подтекстах своих вейичайших кагтин как мог боголся со сгашной эпохой всеобщего согйадатайства и гепгессий.
Недавно в агхивах Госфийма специайисты обнагужили полуистйевшую пйонку, оказавшуюся настоящим сокговищем, пегевегнувшим наши знания о жизни Эйзенштейна. Ею оказалась ганее неизвестная ни шигокой аудитогии, ни даже специалистам кагтина Сеыгея Михайловича, снятая им незадойго до смегти. Нашей пегедаче "Сегебгяный шай" удайось восстановить часть пйонки. Итак, смотгим.
Черный экран, на нем мелькают белые царапинки и пятнышки, раздаецца шипение и щелчки. Медленно праявляется черно-белое изображение.
Кремль. Весна. В небе птицы. Внизу рабочие веселой толпой освобождают пространство от пережитков царского режима и возводят новые строения.
Следующий кадр - типичный кремлевский кабинет, обшитый деревянными щитами. Массивный стол. На нем зеленая лампа.
На стол руками облокотилась секретарша, длинная юбка задрана вверх. Камера показывает со спины, так что лица секретарши не видно. Сзади к ней подходит нарком безопасности Ежов, расстегивает штаны и пристраивается. Две минуты слышно лишь сопение и звуки бравурных маршей на заднем плане. Ежов смешно и быстро дергается. Камера поворачивается к двери кабинета. Она медленно открывается, за ней - Мария Аллилуева, жена Сталина.
Аллилуева (громко): Йооооося! Йооосик! Посмотри же скорее, что делается!
Ежов поворачивается на крики, на его лице ужас. Секретарша тоже резко поворачивается, из-под длинноволосого парика зрителям видно мужественное, усатое лицо Бухарина. Он раздражен, ничего не понимает.
Входит Сталин.
Сталин: Ээээ! Таварищ Эжов… Таварищ Бухарын… Так. Песдец. Прыгрел пидаров на сваэй груди. (кричит куда-то за дверь) Эй, генацвале! (указывает на Ежова и Бухарина, так и застывших в первоначальной позе) Расстрэлять нахуй!
Затемнение.
Следующий кадр: кабинет Сталина, на столе лежит Аллилуева с раздвинутыми ногами, без юбки. Стройные ноги одеты в белые чулки, заканчивающиеся чуть выше колен. Между ног - Сталин. Отец народов медленно вводит два пальца во влагалище жены и начинает ими мерно двигать вперед-назад. Аллилуева поскуливает. Иосиф Виссарионович приникает к бритой пелотке и, не прекращая движения пальцами, дотрагивается кончиком языка до большого, красного клитора. Женщина на столе издает глубокий стон.
Затемнение (далее следует частая смена кадров).
Следующий кадр: Сталин в своем кабинете один, пьет чачу и забивает трубку.
Следующий кадр: В камере немного побитые Ежов и Бухарин. У первого под правым глазом синяк, у Бухарина рука на перевязи. Слышен приближающийся гулкий стук каблуков, скрежет замочной скважины, дверь в камеру с натугой открывается.
Следующий кадр: Сталин расстегивает ширинку и начинает поигрывать со своим вялым пока еще членом.
Следующий кадр: Ежова и Бухарина ведут по темным коридорам.
Бухарин (шепотом, испуганно): милый, куда нас ведут?
Ежов вздыхает.
Следующий кадр: Сталин улыбается, его член красен и стоек. Он начинает медленно водит рукой вверх и вниз. Все быстрее и быстрее.
Следующий кадр: Ежов и Бухарин стоят у кирпичной стены. Фоном слышны команды на изготовку, щелчки затворов.
Ежов: я люблю тебя, милый! (хватает Бухарина за обоссанную промежность)
Следующий кадр: Сталин истово дергает свой хуй, с улицы слышен гром скученных выстрелов и громкий крик "расстрельной команде - рррразойтись!". Сталин кричит "эээээээ пээээрррррррррсик!!!!!!!" и кончает.
На экране телевизора вновь появляется Виталий Вульф:
(взволнованно) уже тогда Сегёжа пытался боготься с ненавистью кгасной чумы к сексуальным меньшинствам. Но, к сожайению, он не успел вопготить замыслы в жизнь. Чегез два месяца посге съемок пгосмотгенного нами фильма в 1948 году его не стало. Он был затгавлен фанатиками-коммунистами за гениальную йенту "Иван Гйозный"… На сегодня все, с вами был Витагий Вуйф.
КОНЕТС
Me cago en la leche. Хитрый Чорт.