Когда-то, пресытившись бухлом, шышками и дефками (это мы так говорили - на самом деле у нас просто кончилось бабло), решила наша компания создать ниибацца рок-группу. Понапиздив везде, где можно всякой аппаратуры, мы начали репетировать. Обычно репетиция выглядела так.

Вокалист: (обводя собравшихся мутным взглядом) Ну чо, бля, все собрались?
Все: Ни хуя - барабанщик опять проебался!
Вокалист: Хуй с ним. Начинаем без него.

Соло-гитарист извлекает из сумки полторашку самогона, разливает по грязным стаканам. Все дружно хакают и выпивают. Вваливаецца барабанщик.

Барабанщик: Сцуки, блядь, опять без меня начали! Чо за хуйня - договорились же - пока все не соберуцца, не репетировать!
Вокалист: Неебет. Не хуй опаздывать. Давайте еще по одной и по машинам.

Соло-гитарист разливает еще по одной, все дружно хакают, выпивают. Потом в течение минут десяти пытаюцца извлекать музыку из гитар марки "Урал" и синтезатора марки "Касио". Гомон и дребезг приятно дополняет неравномерный грохот электронных барабанов "Марш" и хрипящие крики вокалиста, среди которых периодически различимы слова "говно", "пиздец", "убей жыда" и т.п. После этого объявляется перекур, опять разливаецца самогон. И так в течение двух часов.

Потом - первый концерт. Музыканты ниибацца волнуюцца, поэтому пьют втрое больше обычного. В итоге за час до концерта ритм-секция (кто не в курсе - барабанщик и бас-гитарист) впадает в анабиоз, вокалист пытаецца повеситься на микрофонном шнуре, а соло-гитарист в процессе отладки гитары, настраивает ее на октаву выше остальных инструментов. Сравнительно трезвый клавишник носицца по старенькому ДК в поисках нашатыря для приведения муздружины в боеспособное состояние.

Потом - отстройка. Это такая поибень, когда звукооператоры (их, кстати, удавами называют - бу-га-га!!!) перед концертом вертят всякие тумблеры и верньеры на микшере, превращая музыкальные испражнения со сцены в равномерный шум, под который удобно трясти головами и ягодитсами. А организаторы в это же время смотрят на музыкантов и отсеивают тех кто уже наебенился до полной невменяемости. Мы чудом проскакиваем неестественный отбор - басист принимает устойчивое положение, сев на колонку и создав себе дополнительную точку опоры в виде бас-гитары, которую ставит на пол как контрабас, а вокалист опираецца на микрофонную стойку.

Потом - собственно, выступление. Конферансье, с трудом сдерживая кокаиновые сопли, объявляет выход очередного ВИА. А сам ВИА, уже устав ждать своей очереди, разбрелся по закоулкам ДК. Сравнительно трезвый клавишник бросаецца на поиски команды.

Барабанщика он находит в гримерке - тот проебал все три комплекта своих палочек и теперь униженно просит их у богатого и трезвого рок-ансамбля какой-то американской секты.

Бас-гитарист на крыльце ДК вступил в оживленную дискуссию с местной гопотой. С обоих сторон начинают стягиваться противоборствующие силы. Бабушка-вахтерша дрожащими руками набирает номер ближайшего ОПОПа.
Соло гитарист проводит время намного более мирно - жрет вотку с уже отвыступавшимися командами.

Вокалиста находят последним. Для его отлова потребовалось применить жесткое прочесывание всего здания. А тот, сволота, заныкался в подвал и со своим иногородним корифаном тырит грудастую поклонницу. В два смычка. Преодолев страшный соблазн присоединицца к оргии, клавишник оттаскивает сопротивляющегося вокалиста от женского тела. Команда выходит на сцену и начинаецца отжыг.

Лука Радищев.

ЗЫ.:
Я был вокалистом. А доктор Мом, с которым мы людей от смерти спасали - клавишником.