Вот тут фсё, блядь, записки врачей, нахуй, хуечей, то лечи, это дрочи, это, блядь, к жопе подключи. Врачи в подавляющем большинстве, на самом деле, - полные пидарасы. Вот случай опять же совершенно реальный, который произошел со мной меньше года назад.
Сижу какта на работе, уже вечерок, через пару чисоф можно и съябывать, в пузе ахуенно пусто и какое-то ниибацца покалывание. Ну, думаю, хуй с ним - съебусь пораньше, ношпы наебну и засну сном праведника. Иду к шефу - говорю, мол, рядовой Радищев помирает, ухи просит. Он говорит, мол, пиздуй на хуй, один хуй пользы от тебя как от Льва Толстого стихов. Выхажу на астанофку и панимаю, што ни хуя ни куда не уеду. Потомушта в желутке кабута граната осколочная ёбнула. Сажусь на лафку и начинаю тихо выть, патамушта больна так што просто песдетс. Прахожие, сцуки, начинают апхадить лавачку па широкой дуге - хуезнат, может, решили, што у меня мировоззренческий кризис. Званю па мабилке ф таксо, говорю, мол, бегом приезжайте туда-то, осколочное ранение в живот, пассажир умрет - клиента потеряете. Падъежжает совершенно охуевший водитель, летим в бальницу скорой помощи. Какда выходим - я могу передвигацца тока раком. Заваливаюсь в приемное одделение - а там, сцука вдоль стен на койках лежат какие-то типы и по фсякому корячацца. Ну, думаю, не мне одному песдетс. Уже харашо. Приемных кабинетоф два, в оба очередь по двадцать чилавек. Я ломлюсь без очереди, мне вслет чота говорят, а я так вежливо отвечаю, мол, пошли ф песду.
Вломился к врачу, он сцука сидит и жрет, блядь. Я ему: Дружище, или кетамину мне вкатывай кубов двадцать, или я прямо щяс у тибя тут кони-то и двину. А он мне, типа, "а с какого вы района и участка? И скажите мне, какая бригада Вас привезла?" Я ему говорю: "Да ты чо, бля, ахуел штоли? Я прям тут щяс кончусь пока ты свое ебучее яйцо доешь! Свой я! С нефтяников". Он мне:
В.: А почему скорую не вызвали?
ЛР.: (возмущенно) Да пока Ваши коновалы приедут я сгнить успею!
В.: (с торжеством) Ага. Значит самовызов!
ЛР.: (начинает интенсивно блевать прямо на пол. Так как блевать практически нечем, процесс выглядит довольно печально)
В.: Ну-ну, что уж вы так… Что у нас болит?
ЛР.: Чо у Вас болит я не знаю, а у нас из брюха кабута кто-то кишки повырывал. И плечо кабута отрывается…
В.: Э-э-э, батенька, да у Вас, судя по всему, прободная язва…
ЛР.: Ахуенно, доктор! Я могу идти домой?
В.: Да нет, что вы. Щяс ФГС будем делать!
Што такое ФГС, я думаю объяснять не надо. Скажу только что пьяная фельдшерица набрызгала мне ледокаина не в глотку а чуть ли не в зубы, то есть фсе хуевые ащущения от працедуры умножайте на три. Патом меня пагрузили на телешку и повезли к врачу. Он мне с нескрываемым торжеством заявил, што диагнос подтвердился. Я сказал, што преклоняюсь перед его профессиональным гением, но хотел бы фсе-таки хотя бы пару кубов обезболивающего, потомушто в противном случае прямо щяс умру от боливого шока и не видать ему монографии на основе меня. Он сказал, што у него помирали и не такие любопытные экземпляры. Под это оптимистичное напутствие я покатился на операцию. Видимо, взяв пиздеш врача как руководство к действию, вывозили меня из его кабинета фперет ногами.
Вопреки пророчествам эскулапа я выжил, хотя два дня и провалялся в реанимации. В этой истории меня канкретно зацепил такой мамент - а если бы аказался не с его участка, он бы миня так и аставил памирать, или фсе-таки фкалол бы абезболивающего и только патом паслал на хуй? Не знаю. Но твердо знаю адно: на клятву Гиппократа эти валшебники в белых халатах забили хуй. Не, ни хуя не так. Забили ХУЙ.

Лука Радищев