Вы задавали когда-нибудь себе такой вопрос: что есть я? Или такой: где у человека душа? Или такой: кто здесь?!! А приходила ли вам в голову мысль: а что будет если все обосрутся? Причем одномоментно? Вне зависимости от того где они находятся, от времени суток, от тонуса их ануса, от мыслей, чувств, желаний, ситуации, от инвестиционного климата в регионах и действующей военной доктрины. p> Между тем мировоззренческое и гуманитарное значение подобного события трудно переоценить. Всепрощающая терпимость, всепоглощающая любовь воцарились бы в умах и сердцах людей всех рас, всех полов, всех поколений и всех родов войск. Повсеместно звучали бы проповеди добра, правды, справедливости и… Да пожалуй они бы и не понадобились. Правда навеки поселилась бы в душах страждущих ее. Сирые и убогие нашли бы утешение в объятиях сильных и красивых, потерявшие надежду и веру вновь обрели бы их, отчаявшиеся вновь воспрянули, заблудшие вышли к свету.

А если серьезно – то представьте себе такую ситуацию (описанную, кстати, одним из ближайших наших друзей): подходишь ты к девушке, говоришь ей: «Давай познакомимся!» (со всем чувством на которое только способен), а она тебе отвечает тебе, мол, иди пасись, и все такое. В общем, морщится. А ты ей говоришь: «Да ладно, че ты в самом деле, как будто не ты обосралась на днях!» А она в ответ: «Да ты сам тоже ведь обосрался не по детски», но больше для порядка, она даже сама не верит в то что подобные слабые возражения произведут на кого-либо хоть малейшее впечатление. Ну а ты добиваешь ее тем фактом, что ты вообще в штаны срешь постоянно, и ничего в этом нет и вообще тебя это прикалывает. Это как облеваться в разгар пьянки или как обкончаться в момент оргазма. То есть это как минимум естественно. Девушка подумала (гы-гы-гы), облегченно улыбнулась и сказала тебе очень дружелюбно: «Пойдем я познакомлю тебя с двумя своими подружками – они так забавно целуются!».

Или вот: ты сидишь на толчке – только уселся – в предвкушении того, как ты сейчас высрешься (а ты вчера был на дне рождения, весь вечер и всю ночь бухал и жрал беспрерывно, и говна у тебя скопилось много, и ты предвидишь что оно жутко твердое, сама какашка здоровенная, ты смирился с тем что жопа будет после того как ты посрешь еще с часок побаливать, причем покинет это затвердевшее дерьмо твою жопу неохотно, не сразу, но все же это неизбежно, потому что этот огромный кусок дерьма в тебе уже так разросся, что кишечник просто охуевает, а сердце своим пульсирующим дном упирается в верхний заостренный конец этого плотного коричневого бруска (С)Ирочка с Дырочкой) и вдруг ты просто – повторяю, просто – посрал. И не то чтобы ты озадачен, ты всего лишь не понял, почему собственно ты ожидал иного. Выходишь из толчка - такой же как всегда, нормальный, не переживший потрясений, ничего не познавший – выходишь на свет – а мир-то изменился!

А дальше:
Гаишник: в руке радар, а по подкладке форменных брюк растекаются триста граммов поноса.
Пилоты самолетов гражданской авиации, проститутки под клиентом, невесты в подвенечных платьях, спортсмены-мотогонщики на треке (скорость на прямой 330 км/ч)… А, вот, чуть не забыл: профессор еле дочитывает лекцию, торопливыми шагами доходит до университетского толчка – срать охота очень и очень сильно. Пыхтя, приспосабливается на скользком унитазе, опорожняется, затем, стараясь успокоить сердцебиение, надевает штаны, выходит из кабинки, из туалета, и, пройдя два шага по коридору, обсирается.
Муж деспот пиздит жену. Она молодая добрейшая девушка. Их браку полтора года. Для нее это самые тяжелые полтора года в ее жизни. Он даже не пытается скрыть того, что избиение и издевательства доставляют ему удовольствие. Он называет ее самыми грязными словами, эту безобидную домашнюю девушку в чистеньком шелковом халатике он обкладывает самыми скотскими ругательствами. О боже! Я не знаю, как описать ее состояние. Честно говоря, я наверное, просто не способен понять глубину ее страданий, ее беспомощность, она абсолютно беспомощна – ее разум не может сориентироваться в этой ситуации. Но даже мой ужас постороннего наблюдателя – жалкое отражение ее боли – заставляет меня застыть в ступоре. И вот она наваливает прямо под себя. Он как раз в этот момент ударяет ее в очередной раз, при падении она раздавливает дерьмо, застрявшее у нее под бельем… Не знаю, конечно, но мне кажется, что ее унижение в этот момент не слишком усугубится. Она и без того раздавлена и уничтожена. Она не существует как личность. Эта тварь мужского пола, которая выглядит приятным остроумным парнем, гитаристом и спорстменом, за несколько месяцев тонко чувствующую девочку-филолога, больше всего любившую Достоевского, превратил в животное. Она не более, чем червь, насаженный мальчиком-живодером на острую щепку. А вот он… Ебать, как же этот долбаный недоумок охуеет!!! Ведь в тот миг, когда он храбро уебал ей в челюсть, из его жопы вырвался звук, который может означать только одно… Из него плескануло с хлюпаньем и вонью. И теплое дерьмо с неотвратимостью конца света заполнило его джинсы, потекло по бедрам, моментально просочилось через ткань… Бля, да тыж обосрался! Какое же ты чмо! Ты же тупой, это для тебя даже не откровение! Ты такой самовлюбленный дебил, что даже когда все узнают про то, что обосрались все, до тебя это не дойдет. Ну че, завис, да?.. Ну да хуй с ним, ему это вряд ли поможет что-то понять. Зато после таких событий продолжения брака не будет. Он отпустит свою жертву, которая была свидетелем его унижения. Унижения настолько сильного, которое нельзя смягчить ничем. Может он станет маньяком – одним из этих больных закомплексованных клоунов, которые готовы хуй знает что творить под впечатлением событий, произошедших когда-то с ними так же, как и со всеми остальными людьми. Остается пожелать, что опера не завалят его, когда будут брать, и он еще побывает в камере и ощутит чей-то шершавый поршень в своей жопе.

Предчувствую скептические высказывания некоторых читателей: ну, ты напридумывал кучу ситуаций, в каждой из которых всеобщее обсиралово сыграет положительную роль, но стоит включить фантазию, и можно представить себе ситуации, где такое вмешательство в виде неожиданно появившегося из жопы говна породит если не катастрофу, то уж во всяком случае конфуз. Отвечу: это невозможно. Ну не получается представить, какие могут быть у нашего события отрицательные последствия.

Например, проистекает у тебя секс с подругой. Страстно так, увлеченно ебетесь. Кайфуете. Во что может вылиться в данной ситуации всепланетное обсиралово? Да во все, что угодно нашей низменной и циничной фантазии: вот ты в порыве нежности сажаешь ее себе на лицо, собираясь обласкать ее лоно языком, и естественно, в момент «Ж» ее говно оказывается на твоей шее… хотя зачем ходить далеко – допустим, вы еще только в стадии предварительных ласк, она запускает руки в твои волосы, закрыв глаза, вдыхает твой запах, прикасается губами к твоему подбородку, ты в этот момент поглаживаешь ее животик, и в этот же момент вы неожиданно украсили постель коричневыми штуковинами с забавным запахом… Неприятно, да? Прикольно, да? (ага, тебе уже просто прикольно!) И ровно ничего плохого, правда? Да, говно есть, оно воняет, оно находится в неподходящем месте, но никто не напрягается более нескольких мгновений.

Исходя из вышесказанного, конфуз невозможен. Я даже объясню, почему. Конфуз, стыд – это что? Это такое чувство, которое появляется у человека по отношению к себе (или иногда к другому человеку) по сравнению с другими людьми, в связи с мнением других людей, и состоящее в неприятии себя как полноценного человека. Но ведь обгадятся все! Обгадится каждый. Уродом окажется лишь тот, кто не обосрался. Таковых не будет.

Хобот (с) и Быр (с) Ноябрь 2003