Знайю, знайю, уважаимыйе падонки, обeщал расказать про Карпаты. Но не могу удержацца, фспомнил ищо пару историй про Крым. Патом о Карпатах.

Как-то в походе осинью, став лагирем в Голубой Бухте на берегу Черного моря, от нихуяниделанийя решыли мы пайти напиздить винограда. На вылазку пашли я, Жека, и ищо 3 или 4 падонка. Блять, мешков под виноград мы с сабой набрали шо неибацца, ищо и пол лагиря нам дало по пакету. Пашли, кстати, посреди белава дня. Идем, и придумывайем какуйю нибудь мазу, штоб если сторож зашухерит, фтереть ему. (Сичас уже рассуждайю 'Блять, а чево мы просто не придумали фтереть ему писды?') Вообщем, решыли рассказать дяде сторожу што мы с Дальнево Севера, про виноград только читали в книшках, и вот наканецта решыли попробовать. Йопты, а местнасть такайя, што виноградников и нет нихуйя, мы перлись километров 5 пока фсе-таки нашли адин. Залезли вавнутрь, и только оборвали по первой ветке, когда ззади 'Ахтунг! Стайять!' Блять, сторож!! Мы падарвали хто куда. Я с адним падонкам ламанулись в лесок рядом, бегали как зайцы минут 15 пока не сообразили шо нихто за нами не гоницца. Тут я абнаружил, што в руке у меня была полуизмятайя гроздь винограда—фся наша надвоих скуднайя добыча. Вернулись в лагирь, два других падонка тоже вскоре пайявились. Небыло толька Жеки. Немнога пожже видим—идет. Блять, если вы кагда нибудь видели лицо падонка, гатовава испепелить вас взглядом, это было лицо Жеки. Он метал громы и молнии, потрясайя кулаками и припласывайя. Даже Никаноровна, наша руководительница, вылезла из палатки узнать не напал ли на лагирь атряд пидарасав. Когда Жека остыл, то расказал штож было. Дальше с его слов. «Залез я на рядок чуть падальше от астальных падонкав, туда где винаград был получче. Тут блять слышу ззади 'Ахтунг! Стайять!' Помня про сибирскуйю мазу, я так делавито срывайю ахуйнуйю гроздь, поворачивайюсь, и иду сторожу навстречу со словами 'Здраствуйте, а мы из Сибири'. Сматрю, а сторож ахуйеваует так, будто увидел не заморенных сибирских детишек, а блять ну пачти марсиан. Оборачивайюсь, а там уже после остальных падонкав даже кусты не калышацца. Йебать! Тут ахуйеваю я, стораж кидаецца за мной, ...». Вообщим Жека от сторожа съебался, но такой засады нам не скора простил. В это время в стране был табачный кризис, и сигарет в прадаже небыла нихуйя. Никаноровна раздабыла где-то мешок табака-самосада в поход (навернайе лучше было бы шышек, но она фсе-таки была нашей классной рукавадительницей), и мы курили па большей части «козьи ножки». Патом хто-то узнал как делать трубки из дерева грецкого ореха, и все падонки захуйярили себе по трубке, а то и по две. Трубка, кстате, делаецца так (ахтунг! фсе записывайют!). Выбираецца ореховайя ветвь диаметром сантиметра 3 с отходящим тонким сучком (длина сучка выбираецца так, штоб удобно было для мундштука). Ветвь абрезаецца сантиметрах в пяти над сучком, и сантиметрах в 2 стачиваецца наискасок (как карандаш) снизу сучка. Орех имеет мяхкую сердцевину: ветвь выдалбливаецца нажом, сучок пратыкаецца проволокой (за неимением проволоки мы пратыкали спагеттиной), и вот, як кажуть справжнi хохли, буде козаку добра люлька.

Вообщим атвлекся немножка. Стайяли мы, как уже говорил, в Голубой Бухте, и падрастайющие пидарасы из соседнева села заимели на нас зуб. Толи хто-то выебнулся когда хадили в село за хлебом, толи проста им скучна была, но в воздухе пахло надвигайющейся грандиознай пизделкой. И фот как-то адним вечером я и другой падонак решыли пойти курнуть табачку, на небо звезднайе пасматреть (хто падумал чево плахова, сразу идет нахуй). А это было давольна апаснойе занятийе, отходить вечером от лагиря, в чем мы скора убедились. Сидим, фтыкайем на небо, только собрались набивать трубки, когда—йебать, подваливайет толпа местных пидарасав человек 8, настройенных весьма недружелюбно. А мы сидим от лагиря давольна далеко, нихто нас нихуйя не видит. Перекинулись мы пол-словом с местными, кагда они говорят 'Ну шо, блять, будем вас дваих вязать беспесды и бескартинак. Петруха, тащи веревки!'. Йопты, и действительна, стоит какой-та там Петруха и веревкой крутит. Мы говорим 'Мужыки, давайте закурим хоть, штоли'. Решыли закурить. Достайем мы с камрадом кисет, трубки...И тут блять, ахтунг, глядим—а местныйе аж просийяли, и смотрят на нас как на братьйев радных. Шо за хуйня? Тут они достайют свои точно такийе же ореховыйе трубки. Блять, это была пачти встреча на Эльбе. Потом мы сидели писдели о ценах на табак, да как мы узнали сикреты трубочных мастеров, да какойе дерево лучче... Вот так простайя ореховайя трубка разрядила неибацца взрывоапаснуйю ситуацыйю. Нихуйя куренийе не вредно.

Пиздецца с местными пидарасами—вещь в походе пачти неизбежнайя, особенно если едешь на какуйю-нибудь базу в село. Есть адно такойе место в Карпатах, горнолыжнайя база в селе Ясеня. Вернее база на горе Драгобрат, а в селе—базовый лагирь. Ездил у меня туда зимой старший двайюродный брат с несколькими падонками—палучил пизды. Ездила знакомайя с групой летом—вся група палучила пизды. Вообщим возвращались столичныйе падонки зимой и летом адним цветом. Мы же пойехали зимой фсё той же бандой в 40 падонкав (из них около 25 мужыков). На базе местов не была, и нас поселили в селе на хатах. Миня с двумя падонками поселили в отдельнуйю комнату в хате немнога в глубине села, а остальнальнайя банда жыла компактно в адном доме (назавем ево штаб) возле базы. В первуйю же ночь мы сидели в штабе пили вотку, когда пронеслась новасть што местныйе мелкие пидарасы задирайют нашых девок. Блять, девок и так мало, всем итти пиздить местных пидарасав! Допив вотку мы организавали дружыны по 6-8 падонкав, и пошли «ганять местных». Блять, мы чуствовали сибя просто отрядами смерти. Местныйе разбегались завидев нас, мы навели шухер по всему селу, показав што пришла новайя власть. Отряд в катором был я так никаво и не отпиздил, мы вернулись в штаб, допили вотку, и я со своими камрадами, шо мы жыли вместе, пошли на свойю хату. По дароге ищо выламали по дубцу, дали круг по селу, дайебались до каковота местново пидараса, и залегли спать.

На следуйющий день мы, в предвиденьи будущих ночных дозоров, пашли в местнуйю лавку прикупить чево-нибуть подходящево как оружыйе. Планировали купить цепей, но нормальных небыло, а были толька какието треххвостовыйе, каторыми местныйе хвермеры привязывали всяких коров-поросят на выпасе. Ну хули там, купили пару треххвостовых, и разодрали на такие харошыйе кусочки, каторыйе было удобно повязывать вакруг пояса. Вечером вся банда должна была итти на базу получать какието-там значьки «Невъебенный турист СССР», а я же пашол на почту позвонить домой. Позвонил, решыл итти на базу присоединицца к банде. На базе никаво не было, я удивился, сходил на свойю хату, там тоже никаво не было. Я пошатался по селу, патом пашол в штаб. Стучу, а изз-за двери настороженный голос Никаноравны 'Хто там? Чиво блять нада?' Я говорю 'Никаноровна, да эта я, Пачти Доктар, пустите'. Никаноровна открывает, смотрит на меня типа «Нихуя ж себе...жывой...», патом на улицу, патом затаскивайет меня в хату и говорит 'Ну ты бля дайеш. Пришли разведданыйе што пидарасы собирайют атряд с трех сёл итти нас убивать беспесды и бескартинак, а тут тебя нет. Решыли што фсе, пиздец Пачти Доктару'.

Выпили мы в штабе вотки, и тут, несматря за строжайшый запрет Никаноровны отлучацца, мы, челавек 8 падонкав, решыли итти ганять местных опять. Мы вылезли в окно на задний двор, все блять вооружыны неибацца—у меня была цепь и кочерга. Постойяли, покурили, обломались чево-та, и решыли ганять местных завтра. Залезли абратна в хату, сидим, когда минут через пять ХУЯК! Со звоном вылетает стекло в двери в сенях. Выглядывайем в окно...ЙОПТВАЮМАТЬ!! Возле хаты собралась толпа местных, человек 60 беспесды, вызывайют типа поговорить. Ситуацыйя была, навернайе, апаснайя—а страха нихуйя ни грамма. Был бы адин—наверна б обосрался. А тут такое чуство...блять, погибнуть в битве против пидарасав, бок обок с товарищами па аружыйю, защищайя своих девок—что может быть славнее и пачетнее для падонка? Достали цепи, дубцы, в напряжении ажыдаем когда пидарасы в окна полезут...Я сматрю, а в самом дальнем углу хаты, возле выхода на задний двор, сидит с цепью падонак, известный как Бублик. Я спрашывайю 'Бублик, шо случилось? Чё сидиш?' А он с отрешенно-спакойным видом атвечает 'Когда начнецца, я пидарасам буду в тыл заходить' Вот такой был бесстрашный падонак... Вообщем вышла Никаноровна, пиздит с пидарасами типа 'Нихуйя мы вас пИсдеть не будем, идите домой' А пидарасы отвечайют «А хулиж вы цепями там звените?' Блять, в действительна звенели не по децки. Воопщем заховали цепи, в тот вечер разошлись миром.

Но потом ситуацыйя стала накаляцца. Пашол адин раз отряд из 6 падонкав за пивом (за пивом блять хадили с двумя 10-литровыми ведрами) во главе с препадом Владом, учителем Русскава Языка (блять, паслушали б вы ево Русский когда он выпьет вотки...), и попал в засаду пидарасав. Влада, к несщастью (а может и к щастью?) вырубили с первово удара (принесли в штаб всё ищо в отрубе), одному падонку сламали ребра, моему приятелю Снегирю йебанули чуть выше хуя так, што говорит 'В глазах потемнело, упал, закатился под машыну и пиздец..', хотя он и классный смелый падонак. Под конец нашево срока дашло до тово, што мы решыли не ночевать последнюйю ночь в селе, а пошли на базу, каторайя охранялась ментами. Блять, там разместились хто где—в холле на столах, стульях, полу... Я сижу, сматрю где бы себя примостить—а рядом такайя симпатичнайя девка из параллельнава класса на полу на рюкзаке скрючилась. Я сел радом с ней на свой рюкзак—неудобно на адном рюкзаке сидеть, шо неибацца. Собрал рюкзаков 10, сделал такуйю нехуйовуйю лежанку ей и сибе ...Потом всю ночь ейё очинь приятно щупал...Но аб этом, уважайемыйе падонки, уже в следуйющий рас.

Пачти Доктар.

pachti_doktar@yahoo.com