Николай Зотов жил в коммунальной квартире. Комната у него была хорошая, угловая, с двумя окнами. Из одного виден Лиговский проспект, часть церкви и психиатрическая лечебница радостного жёлтого цвета, из другого вот уже десять лет ремонтирующаяся набережная Обводного канала.

Когда-то, лет десять назад, ещё до женитьбы, он тоже жил в коммуналке. Потом умерли родители, Зотов переехал в трёхкомнатные хоромы в Купчино. Женился, появились дети. А потом жена сказала, что хочет развестись. Те жалкие метры, которые полагались ему по закону, он оставил жене. А сам купил себе комнату. Конечно, много не накопишь с зарплаты инженера даже за десять лет. Но он занял, продал что мог. Можно было купить и квартиру. Где-нибудь на окраине. Но комната. Центр. Тем более Зотов планировал вести активную жизнь. А вы ведь знаете, летом мосты могут помешать привести домой симпатичную девушку. Да, Зотов соскучился по свободной, молодой жизни. Он ненавидел располневшую после родов жену. Она не ходила к парикмахеру, не делала маникюр, хотя он и не собирался давать ей на это денег. Но он был безмерно ей благодарен за развод. Сам он был слишком труслив.

Вот уже три месяца Зотов жил один. Соседи были тихие. Старый дедушка, который тихо пил по субботам, в комнате напротив. И молодая парочка в соседней комнате. Почти каждую ночь из-за стены раздавались стоны и крики. Женские. Зотов хихикал, стараясь не возбуждаться, и очень стеснялся, когда ему это не удавалось. Семейная жизнь, постоянные упрёки жены сделали своё дело. Зотов стеснялся самого себя. Он даже почти не мастурбировал. Стеснялся. Четвёртая комната была закрыта. Дед говорил, что хозяин находится в заведении жёлтого цвета.

Первый месяц Зотов почти каждый день ходил на Староневский и выбирал себе девочку. Потом ему надоело. Уже несколько раз он пытался познакомиться на улице, в метро. Ему нужна была порядочная девушка. Хотя бы с виду. Он был готов заплатить ей, только бы она была не явной проституткой. Не такой размалёванной, надушенной. Не такой использованной. И обязательно худенькой, беленькой. Чтобы просвечивали венки. Такой же, какой была его жена. Раньше. Давно. Десять лет назад.

Жена. Как же он её ненавидел. Она такая некрасивая. Старая. Рано или поздно он найдёт себе девушку. Нет, совсем не для того, чтобы что-то доказать жене. Но обязательно Зотов придумает способ, чтобы жена увидела их вместе.

На примете у него есть девушка. Банально, но с его же работы. Буфетчица. Достаточно молодая. Красивая. А главное поощряет его ухаживания. Вот и вчера, в пятницу Зотов пригласил её в гости. Она согласилась даже не раздумывая. Теперь дело за маленьким. Сбегать в магазин, купить вина. Или шампанского. Или ликёра какого-нибудь. И ждать. Только бы сосед не буянил бы. Сегодня ведь суббота. А соседи за стенкой сегодня будут слушать стоны из его комнаты. Зотов был уверен, что девушка не будет против остаться на ночь. Первый раз в этой комнате. До этого он никого сюда не приводил. На столе скатерть, диван заправлен. Шторы на окнах висят идеально ровно. Да, сегодня радостный день. Зотов решил купить Мартини. И вина. И большую коробку конфет. Подмигнув симпатичной продавщице, он радостно запихивал покупки в пакет. И вдруг:
- Коля, почему не здороваешься?
Блядь, жена. Почему-то именно сейчас он не хотел её видеть.
- Привет.
Это она?! Такая худенькая, беленькая. А на височке венка бьётся.
Зотов стоял и смотрел. Ненавидел жену. Ненавидел венку.
Как в замедленной съемке к плечу жены приближалась чужая рука. Мужская рука. Потом мужчина поцеловал жену в висок, прямо в венку. Зотов никогда не видел, как его жену целует мужчина. Целует как женщину.

До дома он шёл долго. Помнил, как вывалился из рук пакет с Мартини. Подумал, что надо купить ещё, ведь к нему придёт девушка. Привычно споткнулся об угол шкафа в коридоре. На диван Зотов лёг прямо в ботинках.

Сука! Она специально это подстроила! Наверняка. И сейчас они смеются над Зотовым. А потом будут трахаться. И жена будет стонать и извиваться под чужим мужиком. Блядь! Ведь всего три месяца прошло. А она уже с мужиком!

Буфетчица Танечка пришла в назначенное время. Зотов давно ей нравился. Танечка одела новое платье и побрила ноги. Долго она стучалась в дверь.

Пролежал Зотов на диване всего час. А потом умер. Нет, он не резал себе вены, не пил таблетки. Он просто умер. В медицинском заключении написали обширный инфаркт.